ПРОЧЬ  УНЫНИЕ

     Главным выводом Манифеста Коммунистической партии является заключение, что гибель буржуазии и победа пролетариата одинаково неизбежны. К сожалению, в наше время, по разным причинам, этот вывод если и не ставится под сомнение, то представляется со значительной долей скептицизма. Не только в сознании широких масс населения, но и в передовых пролетарских рядах, включая коммунистические. К тому привели, с одной стороны, внутренний кризис марксизма, вызванный отставанием его развития от условий общественной жизни, что предопределило скатывание КПСС в оппортунизм и поражение социализма в СССР и других странах, с другой – беспрецедентное пропагандистское давление буржуазной идеологии, подвергающее массу населения тотальному зомбированию всевозможными извращающими действительность выдумками и ложными измышлениями. В результате, сегодня научный социализм перестал быть целостной революционной теорией и превратился в мешанину, которую свободно разбавляют всякие теоретизирующие проходимцы, лозунг классовая борьба не толкает вперед к все более широкой, все более энергичной деятельности, идея партии не служит призывом к созданию боевой организации революционеров, а оправдывает всякую «революционную» канцелярщину и ребяческие игры в «демократические» реформы. В среде коммунистов доминируют апатия и вялость, прикрываемые показным оптимизмом. Вспоминается ленинская характеристика коммуниста самого начала 20-го века: дряблый и шаткий в вопросах теории, с узким кругозором, скрывающий свою вялость за стихийными протестами масс, не умеющий выдвинуть широкого и смелого плана, неопытный и неловкий в своей деятельности, представляет собой не революционера, а жалкого нытика и попрошайку. Точная характеристика коммуниста нынешнего. Не надо обижаться за такие резкие слова, ибо их относим и к себе. Перед коммунистами стоят широкие и важные цели, а потому всем мучительно больно от сознания своей слабости. Тем более в наше время, когда созрели основные предпосылки для нанесения последнего сокрушающего удара по капитализму и всему буржуазному порядку жизни, для победной пролетарской социалистической революции. Это не пустые пропагандистские декларации закостенелого догматика, а абсолютно точный вывод из анализа экономико-политического состояния современного общества. Ведь уже даже буржуазная пропаганда не скрывает, что огромное большинство населения, особо передовых стран, видит решающей причиной всех современных бед человечества капитализм и признает жизненную необходимость смены всего общественного порядка. Бесспорно, моральный перевес на стороне противников капитализма и их моральная сила подавляюще велика. Тем не менее, эта моральная сила пока никак не претворится в силу материальную, т.е. такую общественную силу, которая будет способна осуществить необходимые преобразования, а именно, повести общество по пути социализма. Собственно это состояние вводит многих коммунистов в уныние и подавляет их политическую активность. Усугубляет положение банальная трусость, когда они не решаются вспомнить и принять указание Маркса на то, что каждый, кто посвятил себя благороднейшему делу освобождения человека от угнетения и эксплуатации, должен решиться на войну. В свою очередь Ленин пояснил, что в современной мировой культуре материальной силой способствующей осуществлению революционных преобразований является лишь вооруженная сила. Забыв эти политические истины, не обращая внимания на то, как решительно и твердо их использует буржуазия, эти коммунисты обрекают себя и все дело революции на безысходность, т.к. в этом случае она попросту становится неосуществимой, невозможной. Отсюда и их уныние с безволием. Как видим, нынешнее уныние заложено в самих коммунистах, в их нежелании поставить перед собой по-настоящему революционные и победные цели. Потому и выход из него необходимо искать в самих себе. Крупная машинная индустрия вовлекает в водоворот политической жизни все новые огромные массы рабочих и им надо иметь истинный лозунг для борьбы. Ведь если не закрывать себе намеренно глаза, как это, например, делается на нынешних международных встречах коммунистов, не судить о партиях лишь по тому мундиру, который они сами на себя надели, или по названиям, которые они сами себе взяли, а по тому, как они на самом деле поступают и что они на самом деле пропагандируют, то становится ясным, что вся их современная деятельность есть превращение марксистского революционизма в буржуазный реформизм, есть внедрение в коммунистическое движение буржуазных идей и влияния. Сегодня имеется много знатоков марксизма, но революционной партии нет, а потому тысячи забастовок, которые постоянно проводятся по странам начинаются и заканчиваются слепыми бунтами. Абсурд момента в том, что хотя борьба с капитализмом захватывает все новые слои трудящихся, продолжает расти и делает шаги вперед, партии коммунистов, несмотря на все заверения в верности марксизму, грозные лозунги и декларации, на деде отстраняются от нее, ограничиваясь моральными поддержками, но не ставящие перед ней конкретно решительные революционные цели, не зовущие и не ведущие в бой, т.е. пасуют перед ней, перед ее широтой, глубиной и силой. По сути ими урезается революционность марксизма и тем, фактически, совершается измена по отношению к пролетарскому движению. Хотя Ленин ясно указывал, что только неурезанные марксистские лозунги, именно широкий их размах обеспечивают силу пролетарского движения. Так что сетовать на удрученное состояние нынешнего коммунистического движения современным коммунистам, по крайней мере, бесчестно. Положение создано и поддерживается ими самими, оно заложено в самих коммунистах, создается ими самими, является результатом их собственного безволия и трусости. Это главная причина царящего сегодня в коммунистических кругах скептицизма. Как долго такое положение будет продолжаться сказать нельзя, но коммунисты должны выправить его. Сделать это возможно лишь действительным выполнением ими своих прямых, а именно революционных, обязанностей. Тогда они выстоят, выдержат и восстановят подобающее им почетное место в строю борцов, восстановят почетное положение настоящих революционеров. Вместе с тем, изживут уныние и поднимут революционный энтузиазм как в своих рядах, так и в массах трудящихся, которые пока ведут свои бои стихийно, бесцельно и неорганизованно, а значит, безнадежно и, отсюда, пессимистично.

     Справедливости ради нельзя не отметить, что революционно настроенные и в соответствие с тем действующие коммунисты не исчезли совсем. К примеру, на Украине можно выделить целый ряд таких товарищей. Особо товарища А.В.Б., прошедшего все стадии революционного становления и сформировавшегося в подлинного марксиста-революционера, сочетающего верность теоретическому марксизму в его революционном понимании с деятельной практикой бескомпромиссного борца за коммунистические идеалы. Имеются и другие, но пока они разрозненны, не представляют цельную силу и их борьба носит кустарный характер.

     Основной причиной нынешнего пессимизма в рядах сторонников коммунизма является теоретический прессинг буржуазной пропаганды. Лживо обыгрывая некоторые внешние факторы, используя существенное отставание теоретической мысли современных коммунистов,  а значит, отсутствие активного грамотного идеологического противодействия с их стороны, она обрушивает на головы неподготовленного обывателя свои социологические и политические «изыскания». Которые фальсифицируют действительность и создают о ней превратное, а именно, якобы опровергающее марксистские взгляды, представление, вызывая тем в массе населения, включая коммунистов, уныние и упаднические настроения. Путающиеся в теоретических положениях, отстающие от действительности, коммунисты не только не разоблачают и опровергают их на основе принципиальных положений марксизма, а всего лишь оправдываются, зачастую даже подводя под буржуазные измышления некие «марксистские» обоснования.

     Одним из наиболее существенных буржуазных вымыслов является утверждение если не об исчезновении рабочего класса вообще, то о некой его трансформации в какой-то новый класс. Как не странно, но в теоретических материалах коммунистов трудно найти серьезные грамотные изобличения этой буржуазной выдумки, а которые имеются, не дают достаточно обоснованного и  убедительного ее объяснения. Дело в том, что эти изобличения, впрочем, как и большинство иных подобных изобличений, идут не от сути вопроса, а по большей части исходят из поверхностных, зачастую искусственно обособляемых и вырванных из единого процесса, проявлений отдельных обстоятельств. Аналогично, как это свойственно буржуазным аналитикам, которые, занимаясь социологическими и политическими «изысканиями», стараются обойти основные процессы, т.е. процессы показывающие правоту марксистских положений, и приковывают внимание к второстепенным и поверхностным явлениям. Они фиксируют внешне очевидное, но обходят суть дела, чем пытаются уводить общественное мнение от наиболее опасных для буржуазного строя социально-экономических гнусностей капитализма. Показательным примером могут быть буржуазные суждения о рабочем классе. Так они отмечают, что значительная часть нынешних рабочих живет сейчас гораздо лучше, чем сто лет назад, а значит, нет и необходимости в каких-то революциях. Вместе с тем умалчивается, что никакое улучшение материального существования рабочего не уничтожает неравенство, эксплуатацию и угнетение одних людей другими, паразитирование одних на труде других. Также скрывается, что само полученное улучшение идет не от капиталиста, а наперекор ему, не в соответствии с природой капитализма, а вопреки ей. Те или иные улучшения положения рабочих происходили и происходят, прежде всего, благодаря непрерывной борьбе рабочего класс направленной против капитала, против его природы, против постоянного его давления на труд. То есть все нынешние улучшения положения рабочего, даже обусловленные потребностями самого капиталистического производства, не даруются капиталистами, а выбиваются в жестокой борьбе с ними самими рабочими. Существенно и то, что положение рабочих улучшается не потому, что того хочет капиталист, а потому, что ему нужен работник определенного качества, чтобы производство двигалось вперед. Если посмотреть глубже, то улучшение положение рабочих объективно исходит из потребностей собственно самого производства и его развития, а значит, должно соответствовать тем условиям в каких работник трудится сейчас. Поэтому, естественно и безусловно, современный рабочий должен и жить по стандартам не прошлого века, а настоящего времени. Таким образом, словами Маркса, как бы ни улучшалось материальное существование рабочего, оно не уничтожает противоположности между его интересами и интересами буржуазии, интересами капитала. Это положение входит в существо всеобщего закона капиталистического накопления, который именно является объективной основой вызревания решимости пролетариата совершить тот общественный переворот, который раз и навсегда положит конец капиталистической эксплуатации.

     Другим направлением буржуазных извращений относительно рабочего класса является попытка опровергнуть само его существование. Предвзято и поверхностно обыгрывая естественный ход общественного развития, буржуазные идеологи, а плетущиеся за ними и некоторые коммунистические исследователи, делают вывод об исчезновении рабочих из производства с заменой их машинами и превращением в интеллигенцию. Тем самым якобы подрывается основополагающее положение марксизма о рабочем классе, как могильщике капитализма. Нет класса, нет могильщика. И здесь коммунисты пасуют перед буржуазной выдумкой. Вместо ее разоблачения, они пошли у нее на поводу и даже сами придали ей наукообразный, на их взгляд якобы марксистский, вид, выдумав и выделив из среды рабочих некое самостоятельное сословие «наемных работников умственного труда». Безусловно, это проявление той глубины теоретического кризиса, в котором коммунисты находятся сегодня, ведь даже при простом взгляде вряд ли в современном промышленном производстве можно отыскать совсем уж «неумственных» работников. Если взять глубже, то на деле получилось, что промышленные работники расчленяются на две составные части, на как бы два класса. Одна, как работающая головой, другая, как работающая физически. При этом собственно к рабочему классу почему-то относят только вторых. Подобное разделение характерно для средневекового ремесленничества, но абсолютно не соответствует современному высокотехнологичному производству, представляющему собой единый цельный многогранный и многообразный процесс, который осуществляют ему соответствующие разнообразно образованные и специализированные работники. Только все вместе сообща, единым цельным коллективом они способны осуществлять производство, производить некую продукцию. Поэтому разделение их на отдельные самостоятельные составляющие сообразно, к примеру, расчленению человека на голову и руки. Исходя из этого отношения к производству и производимому продукту они объединяются в неделимый класс производителей, класс рабочих, единый и цельный. По сути эта общая масса производителей и есть современный рабочий класс. Именно непонимание этого, попытки искусственно, на основании лишь некоторых внешних признаков, разорвать и расчленить его приводят современных теоретиков марксизма в тупик.

     Современное, технически высокооснащенное производство предъявляет все большие требования, как к квалификации, так и к общему уровню подготовки рабочих. Потому естественно, что структура армии наемного труда все более изменяется в сторону роста удельного веса работников c высокой степенью образованности. Обратим внимание, что и в данном случае, рост образовательно-интеллектуального уровня рабочих обусловлен не заботой о том капиталиста-хозяина, но потребностями собственно производства, вынуждающего капиталистов готовить кадры соответствующего качества. Особо выделяются специалисты высшей квалификации, т.е. промышленный инженерно-технический состав. Тем не менее, они не могут быть причислены к интеллигенции и, фактически, остаются составной частью класса рабочих. Лишь с более высокими интеллектуальными, а отсюда бытовыми и культурными, качествами и потребностями. Их нельзя выделять из общей массы рабочих и обособлять, поскольку только все вместе и совокупно со всей массой прочих рабочих, но каждый в своей части, они осуществляют единый производительный процесс. Совместно участвуют в создании некоего законченного продукта. Потому каждый по себе они несостоятельны и лишь вместе с другими рабочими составляют единый цельный производительный механизм. С этой позиции, по существу, и нянечка в производственной поликлинике, и повар из заводской столовой, и канцелярский клерк, обеспечивающие единый производственный процесс, равно как всякий токарь у отдельного станка, являются членами одного общественного коллектива, объединяемого и формируемого общим производственным процессом, материальными и духовными запросами. С некоторыми оговорками сюда же можно отнести и наемных менеджеров крупных кампаний, которые являют собой некую рабочую аристократию. Таким образом, фактически складывается особая самостоятельная производственно-классовая коллективность, а по сути, класс рабочих. Это подтверждается и ленинским определением сущностных признаков классов, формирование которых обусловливается по их отношению к средствам производства, по их месту в системе общественного производства и роли в общественной организации труда, а, следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Значимо то, что подобная производственная коллективность присуща не только какому-то отдельному производству, у отдельного капиталиста, но является свойственной для всего общества. Ибо с одной стороны, собственно производственный процесс в определяющих положениях везде одинаков, а с другой - основные отношения между трудом и капиталом всюду одни и те же и политическое господство имущих классов над классами эксплуатируемыми существует повсюду. Что организует и сплачивает работников всего общества. С расширением общественного производства последовательно будет расширяться и сплачиваться, переступая через противодействие отживающих классов, всеобщественная коллективность трудящихся. Все большая масса населения будет вовлекаться в общие производительные процессы и охватывать все больше, шире, разнообразнее людей. Общим трудом соединяя их в ассоциацию, которая идет на место буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями и при которой свободное развитие каждого будет условием развития всех. Таким образом, все вместе они и есть современный рабочий класс, выросший, развившийся и изменившийся. Потому сейчас речь надо вести не об его исчезновении, а, напротив, об его увеличении и усилении, количественном и качественном. В свою очередь интеллигенция остается сама по себе и продолжает исполнять в обществе свойственные ей культурно-интеллектуальные функции. Ее отличие от рабочего класса состоит не в умственном или творческом характере труда, которого и в производстве становится все больше, а в его частной индивидуальности. Тем не менее, и ее труд не существует сам по себе и сам для себя, но, сливаясь с трудом многих других индивидов, дополняя и разнообразя общую жизнь, он является важнейшей составной частью в создании единой человеческой цивилизации. Отметим, что интеллигенция, именно в силу своей индивидуальной обособленности и разобщенности, не является и никогда не будет самостоятельным классом, но лишь слоем, в определенной степени тяготеющим к тому или иному общественному классу и обеспечивающим их интеллектуально-духовные потребности. Как социальный слой она неспособна к решительной самостоятельной политике, поскольку, даже существуя в собственной коллективности, не представляет собой единого цельного, а является лишь суммой отдельных интеллектуалов, творческих работников, деятелей культуры и т.д., существующих только в рамках собственного «я». Опять же, другое дело производственная коллективность, включающая в себя различных специалистов разных степеней подготовленности, но объединяемых общим трудом и общим интересом созидания. Это и есть уже класс, класс работников, класс рабочих. Не новый, но нового качества и уровня.

     Здесь схематично приведен предполагаемый стихийный ход развития человеческого общества. Однако, с появлением марксизма и политических организаций взявших его за руководство к действию, этот ход становится все более управляемым, ускоряемым и оптимизируемым. Что было продемонстрировано в сталинские годы СССР. Которые показали, как революционные пролетарии, взявшие под свой контроль условия общественного развития и движения, предоставляемые до того власти случая, создали не только новую передовую производительную систему, но и новую коллективность индивидов – советский народ. Где каждый вносил свой личный труд в общее дело и тем обеспечивал как собственное существование, так и существование всех прочих членов общества.

     Как уже отмечалось, буржуазным идеологам свойственно брать отдельный факт, вырвать его из общей системы социальных отношений, дать ему извращенное толкование и в результате нарисовать ложную картину всей системы. Естественно, что эта картина, с одной стороны, «доказывает» несокрушимое могущество капитализма и его будто бы вечность, с другой – «обосновывает» якобы ложность марксистских положений. Масса населения и в том числе, в большинстве слабо подготовленные, коммунисты подпадают под влияние внешнего правдоподобия и наукообразных умствований при зомбирующем оболванивании буржуазных СМИ. В итоге подавление их воли к борьбе, упаднические настроения и уныние. Выше показано как это происходит в вопросе о рабочем классе. Еще одним принципиально значимым является вопрос о якобы «самоликвидации» частной собственности. В данном случае буржуазная выдумка опирается на внешнее проявление конкретного факта отделения капитала-собственности от капитала-функции. Хотя еще Маркс отмечал, что в акционерных предприятиях обнаруживается тенденция все более отделять труд по управлению капиталом от владения капиталом. В свою очередь Ленин указывал, что капитализму вообще свойственно отделение собственности на капитал от приложения капитала к производству. В наше время эти процессы достигли громадных размеров и переросли в отделение собственности на капитал от управления функционированием капитала вообще, как в сфере производства, так и в сфере обращения. Дело в том, что управление современными акционерными кампаниями чрезвычайно усложнилось в силу их гигантских размеров и технического прогресса, что обусловливает необходимость роста компетенции и профессионализма управляющих ими и, как следствие, насыщение специалистами всех уровней управления. Основываясь на этом неоспоримом факте, буржуазные идеологи утверждают, что в связи с усложнением управления производством руководство им перешло от капиталистов к специалистам – управляющим, менеджерам и т.п. Исходя из этого, делают вывод, что раз управление находится в руках менеджеров и некой администрации, то значит и контроль над производством и вообще всей экономикой переходит к ним же. В связи с этим якобы меняются и мотивы деятельности предприятий. Если хозяин-капиталист действовал во имя прибыли, то современный менеджер движим уже мотивом социальной ответственности и направляет свои помыслы в сторону социального благоденствия. В результате общество, которое прежде было действительно капиталистическим, теперь трансформируется в новую социальную структуру, где господствующим классом становится новая социальная группа – менеджеры. То есть, капитализм якобы вступил в новую стадию, определяющей чертой которой является смена власти собственников властью менеджеров, а руководящим принципом не максимилизация прибылей, а экономические интересы общества. Действительность отвергает эти буржуазные выдумки и изменение форм управления предприятиями не означает изменения их социальной природы. Как бы ни была велика роль менеджеров, но их деятельность целиком подчинена интересам действительных собственников предприятий, т.е. владельцев контрольных пакетов акций, банков-кредиторов, страховых кампаний-инвесторов, в конечном счете, финансовых магнатов. Менеджеры осуществляют лишь управленческую деятельность, как наемные полномочные представители олигархов. Вместе с тем переход производственных предприятий в руки акционерных обществ и в государственную собственность, а управление ими в руки специалистов, доказывает ненужность капиталистов для целей современного развития, т.к. все их общественные функции теперь выполняются наемными служащими и вся деятельность сводится лишь к загребанию доходов. Мало того, что они не имеют никакого отношения к процессу производства, но даже присвоением капиталов занимаются в самой паразитической форме – в форме получения дивидендов и процентов по акциям и облигациям. Таким образом, капиталисты вытесняются в разряд излишнего и ненужного населения. Нет сомнения, что это положение временно, ведь ни один народ не позволит кучке дармоедов вечно обворовывать и  эксплуатировать себя, а значит, время капиталистов, вместе с ними и капитализма, близится к концу. Так что и по этому вопросу у коммунистов не может быть никаких причин для уныния.

     Несколько слов о собственно капитале. Вечен ли он, а значит и капитализм, двигателем которого капитал является? Дело в том, что для многих сегодня капитал ассоциируется лишь с собственностью отдельных лиц, которая при этом зачастую перепутывается с собственностью личной. Эта внешне видимая сторона сбивает с толку неподготовленного обывателя и приводит его к представлению о незыблемости и вечности капитала. Однако вопрос о капитале надо рассматривать шире и вести речь с позиции его сущностной общественной функции. Для упрощения понимания начать можно тоже с ее наглядного внешнего проявления, а именно посмотреть, как образование некоего капитала запускает в действие определенный механизм общественного движения. Как появившийся, независимо от способа, капитал заставляет этот механизм не только и не столько приумножать доход своему владельцу, но созидать материальные ценности необходимые людям и обществу в целом. В том собственно состоит общественная суть капитала. Не отвлекаемся в историю, а рассмотрим только современный нам способ общественного движения вперед, в котором капитал является своеобразным локомотивом всего развития, движущим этим развитием, задающим и реализующим его ход. Возникло это положение не случайно, но сложилось исторически путем стихийного поиска людей возможных, т.е. соответствующих имеющемуся уровню материального и культурного состояния общества, путей развития их цивилизации вперед. Таким образом, образовался механизм общественного функционирования, соединяющий частную инициативу, исходящую из индивидуального интереса, с потребностью обеспечения развития человеческого общества. При низких уровнях культурного и общественного, т.е. коллективистского, состояния общества инициатива его развития отдавалась наиболее деятельным и предприимчивым индивидам, которые своей активностью и стихийным напором компенсировали недостаток общих знаний и умений. Отметим, что это разделение общественных функций, вместе с тем и посредством того, сопровождалось классовым расслоением. Такое положение сохраняется до нашего времени. Тем не менее, современное производство все более становится интеллектуальным и коллективистским, общественным, оно расширяется, усложняется, специализируется, автоматизируется. Все больше людей втягивается в него. Возникают и современные компьютеризированные средства управления им, позволяющие организовывать всеохватывающее, точное и четко согласованное его функционирование. Теперь, напротив, доселе исправно служившая развитию человечества стихийно личностная инициатива вносит сбои и мешает потребной слаженности его производительной деятельности. Гигантски разросшийся капитал в руках индивидуальных владельцев становится преградой развитию человеческой цивилизации, ибо создает, с одной стороны, противоречие, фактически антагонистическое, между частными интересами собственника и интересами общества, т.е. масс людей, в целом, с другой – стал непомерно велик для частно-буржуазных отношений собственности. Если проще, то отдельные капиталисты уже не могут справляться со всей массой сконцентрированных в их руках богатств и продуктивно вкладывать их в дальнейшее развитие. Наиболее чувствительным проявлением этого положения являются периодически возвращающиеся экономические кризисы, во время которых каждый раз не только прекращается обращение товаров, но уничтожается значительная часть изготовленных продуктов и даже созданных производительных сил. В марксизме такое положение определяется как несоответствие способа производства имеющемуся уровню производительных сил, которым становится тесно в рамках существующих отношений производства и обмена. В данном случае капитал перестает служить развитию цивилизации и все более уходит на обслуживание личных прихотей и причуд своих владельцев, бессмысленно расходуя при этом огромные материальные средства и расточительно растрачивая рабочую силу многих людей. На известной ступени развития экономическая коллизия достигает такой высокой точки, когда объективно развивающиеся производительные силы восстают против сковывающих их пут и тем приводят в расстройство все буржуазное общество. В конечном итоге, естественно и неизбежно, возникает необходимость сменить, хотя до поры возможно ограничиваться частичными совершенствованиями, производственную систему и создать новый, прогрессивный, согласующий все элементы развития, планомерно и рационально расходующий имеющиеся возможности, механизм управления и функционирования производства, вообще жизни общества. При этом сам ход промышленного развития показывает, как мощно возрастающие производительные силы стремятся освободить себя от всего того, что свойственно им в качестве капитала, признать свой общественный характер, принуждают производителей к тому. Вместе с тем, они же указывают путь потребных преобразований. Наглядным примером такого пути является переход производственных предприятий в руки акционерных обществ и в государственную собственность. Однако это лишь суррогат механизма общественного управления, функционирование которого укладывается в капиталистические отношения. Ибо вместе с общественной организацией производства внутри предприятий, рядом с ней и над ней, продолжает существовать анархия производства в обществе. Потому подлинное общественное функционирование экономики возможно лишь при социализме, когда общественная организация производства установится и в обществе. А что же тогда капитал? При социализме он, абсолютно законно и обоснованно переходит в коллективную, всем членам общества принадлежащую, собственность. Вместе с тем это не будет превращением в общественную какой-то личной собственности неких частных индивидов, на якобы незаконности и преступности, едва ли не разбойности захвата, строятся антисоциалистические обвинения буржуазной пропаганды. Дело в том, что собственно капитал, поскольку и создается и приводится в движение лишь совместной деятельностью многих членов общества, в конечном счете – только совместной деятельностью всех членов общества, есть не личная, но общественная собственность, есть не личная, но общественная сила. Поэтому при превращении его в коллективную собственность изменяется лишь общественный характер собственности – она потеряет свой классовый характер. Понятно, что на первых порах социалистического, т.е. уже общественного, хозяйствования капитал какое-то время будет продолжать выполнять свойственные ему функции, поскольку невозможно разом изменить весь порядок жизни некими декретами. При этом, естественно, будет использоваться отработанная при капитализме финансово-денежная система. Однако уже не под контролем капиталистов и в их корыстных интересах, а под государственно-общественным управлением, когда движение капитала будет направляться пролетарским государством в интересах трудящихся масс. Показательным примером такого управления с использованием финансово-денежной системы в интересах социалистического развития является сталинский период СССР, когда Сталин теоретически обосновал возможность и практически показал реальность изжития капиталистических товарных отношений заменой товарного обращения системой продуктообмена. Такое изжитие проводилась через последовательное сужение сферы товарного обращения и перевода, путем постепенных переходов, все большего количества товаров в качество продуктов. Основой стало обособление и выделение в отдельное экономическое направление развитие крупной промышленности. Суть в том, что при социализме, после упразднения частной собственности на средства производства и их обобществления, большая часть промышленной продукции обращается внутри общества и при обороте собственника не меняет. В таком случае, любые стоимостно-рыночные трансформации попросту лишаются смысла - самим производить и продавать самим же себе, чтобы опять производить, есть бессмыслица. Потому на смену рыночным эквивалентам для обмена были поставлены соответствующие новым условиям обменные принципы и критерии оценки производимой продукции, исходящие лишь из ее полезности обществу и учетности затрат. В то же время, поскольку в стране сохранялся целый класс мелких собственников – крестьян, и продолжал действовать принцип распределения «по труду», то было применено разделение всей производимой продукции на 2 категории – общественно-государственную и рыночную. Где рыночная оборачивается по стоимостным законам рынка, а общественно-государственная оборачивается по законам социалистического хозяйствования, которые вступили в действие на базе обобществления средств производства и введения общественного управления. Вместе с тем, двоякость социалистического производства непосредственно ведет и к необходимости использования 2-х масштабной системы цен, на практике представляющей двухмасштабность оценки производимой продукции. В одном случае, для исполнения привычной роли эквивалента при товарообмене, главным образом с сельскохозяйственными производителями, а также реализации принципа распределения «по труду», когда продукция оценивается по стоимостным законам и в стоимостной форме, а в другом - для учета производственных затрат, ведущихся по законам учетности в натуральной форме. Как не покажется парадоксальным, но здесь денежная единица может выступать и как критерий стоимости и как критерий учета. Подобный подход позволяет социалистическому обществу осуществлять и регулирование производства, и распределение произведенного совокупного общественного продукта, и рациональное использование ресурсов, и контроль над всей хозяйственной деятельностью, и даже качественную подготовку руководящих кадров для производства, т.е. практически всесторонне обеспечивает слаженное функционирование социалистического хозяйства. Разделение производимой продукции на две категории является не только данью объективным обстоятельствам, но и непосредственно соответствует требованиям решения стратегической задачи социалистического периода по уничтожению товарно-рыночных отношений. Прежде всего посредством ее резко и значительно сужается сфера товарного обращения, поскольку из нее выводится наиболее стоимостная, в силу технологической сложности и емкости, промышленно-сырьевая продукция. Остающаяся в товарном обращении сельскохозяйственная и потребительская продукция также, по мере роста производительных возможностей общества, постепенно переводится в качество продуктов. На практике это, главным образом, осуществляется путем последовательного снижения потребительских цен и полной ликвидации стоимостных качеств продукции, т.е. путем установления прямого снабжения потребителей всеми необходимыми им продуктами и благами. Что, в конечном итоге, позволит некоему центральному общественно-экономическому органу охватить всю продукцию общественного производства в интересах общества и таким образом устранить товарное производство вообще, заменить его всесторонним, полноценным продуктообеспечением каждого члена общества «по потребностям». Политика снижения цен является одним из решающих способов для выполнения этой задачи. Возможности ее практической реализации предоставляют условия социалистических общественных отношений - обобществленное производство, способность планирования и централизованного регулирования, общественное самоуправление. Снижение потребительских цен не благодеяние социалистического государства, но форма его экономической деятельности, форма получения ассоциированным собственником дохода от ведения хозяйства. Форма свойственная исключительно социализму, форма эффективная, массовая, справедливая, выгодная большинству общества. В то же время это способ последовательного выведения из сферы товарного обращения потребительской продукции, постепенный перевод ее из качества товаров в качество продуктов. Таким образом, все вместе, по мере и вслед за ростом экономического потенциала страны, ведет к ликвидации потребности в рыночном товарообмене и вообще в товарных отношениях, т.е. прямо решает общую стратегическую задачу социалистического периода - изжитие товарных отношений и переход от распределения «по труду» к распределению «по потребностям». Не подлежит сомнению, что именно эти приемы, найденные и разработанные у нас в советское время, являются основными, единственно возможными и целесообразными для социалистического развития любой страны. Как раз с такими задачами не справилось послесталинское руководство СССР, которое не сумело овладеть диалектикой социалистического развития и вместо скрупулезного согласования в использовании объективно действующих в социалистическом обществе двух экономических систем – товарно-рыночной и общественно-объединенной, начало механическое смешение отдельных их элементов. Фактически вернуло развитие социалистического общества к уже изжившему себя индивидуалистическому способу хозяйствования. Что не усиливало экономику, а дезорганизовывало и разрушало ее. В результате сначала привело к застою, а затем к развалу и поражению социализма. Подобный процесс, хотя более умеренно, проходит сейчас в Китае, власти которого начали терять способность к социалистическому управлению экономикой страны и потому пытаются подключить к нему частную инициативу. Вопрос в том смогут ли китайские коммунисты удержать этот процесс под своим контролем и управлением. Если нет, а, похоже, что уже не держат и в стране проходит ползучая контрреволюция, исподволь реставрирующая капитализм, формирующая и восстанавливающая силу класса новых капиталистов, то в ближайшем будущем в Китае будет восстановлен капитализм со всеми трагическими следствиями не только для Китая, но для всего мира. Ибо обеспечить нормальную жизнь его миллиардного населения способен лишь социализм, как пока и происходит, а значит, с восстановлением капитализма, будет развязан грандиозный процесс разрушения, который, в силу своих экономических и человеческих масштабов, неизбежно приведет к мировому гуманитарному катаклизму.

     Безусловно, поводов для уныния у коммунистов и сторонников коммунистического мировоззрения нет. Напротив, есть все основания для оптимизма и уверенного взгляда в будущее. Вместе с тем марксистско-ленинская наука развития общества, которая является логическим обобщением практического опыта людей – их взаимоотношений, их борьбы за преследуемые ими цели, позволяет не только объяснять действительность, но и дает возможность людям ее изменять, т.е. творить свою жизнь в своих интересах и по своим представлениям. Поэтому коммунистам надо не отчаиваться, не унывать, не сомневаться, а засучить рукава и решительнее пускать бесценный капитал этих знаний в политическую практику. Наперекор всем уловкам буржуазии расширять фронт тех общественных сил, которые все активнее включаются в борьбу против засилья монополий, за демократию, социальный прогресс, за революционный переход от капитализма к социализму. Стать их руководителем и авангардом. Будущее, несомненно, за коммунизмом, ибо никому не дано уничтожить естественное стремление людей к лучшей жизни. Не только материальной, но духовной, культурной. По сути, само обоснование социалистической теории заключается в условиях существования пролетариата, а значит, для того чтобы трудовой народ осуществил необходимые революционные преобразования, ему требуется не увлечение какими-то «перспективами», а простое выяснение его положения в общей системе капиталистических отношений, выяснение политико-экономического строя той системы, которая гнетет его, выяснение необходимости и неизбежности классового антагонизма при этой системе. В борьбе с классом капиталистов трудовой народ неизбежно приходит к сознанию необходимости полного переустройства всего общества, полного уничтожения всякой нищеты и всякого угнетения, т.е. к социализму. Отсюда, задачей коммунистов становится пробуждение в пролетарских массах стремления к самостоятельному политическому мышлению, к самостоятельной политической деятельности, к развитию в ней революционной энергии. Несмотря на все ухищрения буржуазной пропаганды, массы людей, эксплуатируемые и подавляемые капиталом, угнетаемые властными проходимцами, терроризируемые криминальными бандами, способны не только усвоить и принять коммунистические идеи, но и осуществить их на деле. Идеи советской и социалистической организации жизни просты, честны, человечны, справедливы, они присущи, а потому приемлемы, всем пролетарским классам, слоям, группам, всем кто живет своим трудом, а потому, в конце концов, будут ими осуществлены. Октябрьская революция на практике показала, как революционное движение, когда оно действительно втягивает и заинтересовывает угнетенные массы, когда оно дает им сознание того, что они борются за свое освобождение, вызывает у них невиданную энергию и способность творить чудеса. Возвращаясь к Манифесту, опять повторим его главный вывод, что гибель буржуазии и победа пролетариата одинаково неизбежны.