3. Классовая борьба – движущая сила развития общества. (продолжение)

«Марксист лишь тот, кто распространяет признание борьбы классов, до признания диктатуры пролетариата»

Ленин, «Государство и революция»

     Выше было установлено, что социализм не выдумка мечтателей, а цель и необходимый результат развития производительных сил в современном обществе. Также раскрыта та решающая общественная сила - рабочий класс, которая способна осуществить социалистическую революцию и провести социалистические преобразования. Вместе с тем было определено, что революционность рабочего класса не придумана кем-то, а исходит из его бытия и всей организации капиталистического общества, согласно которым этот класс вынужден исполнить свою историческую миссию. Тем не менее, несмотря на все объективные предпосылки для нарастания революционного подъема, сегодня, напротив, имеется его спад. Прежде всего, спад рабочего движения, которое в наше время ограничивается сугубо борьбой за экономические интересы и некие реформы. То есть борьбой за улучшение своего рабского положения вместо уничтожения рабства. Фактически рабы продают за пятачок свое право на свободу. Вот эта утрата нынешним рабочим классом революционных стремлений к переустройству общества, его инертность и моральная удрученность, обусловливают уныние в рядах коммунистов. В свою очередь буржуазные идеологи, используя такое положение, тут же выставляют собственные объяснения, утверждая, что современный рабочий вообще утратил всякую революционность и совсем исчез из политической борьбы, как самостоятельная сила, растворившись в прочей массе населения. Однако это не так и если рабочий класс еще не начал решительный поход за свое освобождение, то это отнюдь не означает, что он смирился со своим положением раба, забыл великие коренные соображения и разменял их на погоню за минутными выгодами. Это свидетельство лишь незрелости рабочего класса и слабости организующих его сил. Прежде всего, партий коммунистов. Ошибочно думать, что революционные классы всегда обладают достаточной силой для совершения революции. Даже когда эта революция вполне назрела в силу условий общественно-экономического развития. А что такая революция сегодня уже назрела, это несомненно. Несомненен сегодня и моральный перевес противников капитализма и их моральная сила подавляюще велика. Но превратится ли она в силу материальную и достаточно могучую, чтобы сломить капитализм, зависит исключительно от коммунистов и их партий. От их способности организовать, сплотить, воспитать, т.е. сделать пролетарскую массу способной на революционные действия, и повести ее на борьбу за власть. К сожалению, о такой работе сейчас речь не идет. Хуже, уже самой своей закомплексованностью на «больших шагах» эти партии принизили коммунистическое движение до того, что в представлении многих коммунистов собственно революцией является победа на буржуазных выборах. Так что пенять коммунистам надо не на пассивную удрученность рабочего класса, а на собственную неспособность превратить его в силу.

     Мы уже много говорили о порочности доминирующей сегодня в коммунистическом движении стратегии «большого шага». Суть которой состоит в стремлении «убить» капитализм буржуазной легальностью. Говорили о том, что эта стратегия искусственно выводит из самостоятельной борьбы рабочих, как решающей опоры социалистической революции и всего последующего социалистического созидания, а значит, изменяет важнейшему положению марксизма. Ибо о каком рабочем классе можно говорить, если при этой стратегии главный упор в борьбе делается на избирательный электорат, в котором рабочий класс составляет лишь количественно незначительную часть. По этой стратегии им попросту можно, а из боязни оттолкнуть от себя его неизживной революционностью и диктаторскими претензиями «широкие массы населения» (читай: мелкую буржуазию и обывателя), то и нужно, пренебречь. Ради неких «высших» целей и «общих» интересов. Что фактически и делается. При всех высокопарных разглагольствованиях о рабочем классе на деле он рассматривается, а значит и отношение к нему соответствующее, лишь как небольшая часть избирательного электората. Причем часть не решающая, а пассивно следующая за более количественной, более грамотной, более активной, вернее просто шустрящей и крикливей, мелкобуржуазно-обывательской массой. Той массой, которая видит идеал социализма не в крупном обобществленном производстве, как это видит марксизм, а в равенстве мелких хозяйчиков. Фактически, вместе с устранением рабочих от политической самостоятельности вся борьба этих партий утрачивает и свою революционность, и свою социалистичность, а сами они, по сути, превращаются в заурядных пробуржуазных «совершенствователей» капитализма.

     В дополнение. Стратегия «большого шага» на деле является развитием и современным выражением давно известной политики реформизма. Формулой которой, по определению Ленина, является – реформы против революции, частичное штопанье капитализма против его уничтожения. Если марксизм учит, что революция неизбежна и рабочие должны использовать все возможности для ее осуществления, то реформизм учит, что революции не нужны и вредны рабочим, которые не должны рваться к революции, а должны скромненько работать над реформами. Как видим, политика реформизма абсолютно непримирима с революционным марксизмом, который обязывает всесторонне использовать всякую ситуацию, все противоречия в общественной жизни для прямой проповеди революции, свержения буржуазии и завоевания власти пролетариатом. Ибо революция есть ниспровержение буржуазного класса и марксистская программа коммунистов представляет собственно один пункт: свержение ига капиталистов, свержение их власти, освобождение трудящихся масс от этих эксплуататоров. Потому Ленин предупреждал, что реформизм, даже когда он вполне искренен, на деле есть орудие буржуазного развращения и обессиления рабочих, поскольку он старается подачками разделить и обмануть рабочих, отвлечь их от классовой борьбы. Справедливость ленинского предупреждения подтверждается опытом всех стран, когда, доверяясь реформизму, рабочие всегда оказывались одураченными. Конечно, революция не исключает реформы и коммунисты, безусловно, признают борьбу за реформы, т.е. за такие улучшения в положении трудящихся, которые оставляют власть по-прежнему в руках буржуазии. Но вместе с тем они ведут самую решительную борьбу против того, чтобы прямо или косвенно ограничивать стремления и деятельность рабочего класса реформами. Реформы есть буржуазный обман рабочих, которые при господстве капитала всегда останутся наемными рабами, несмотря на отдельные улучшения. Потому коммунисты неустанно ведут работу, не упуская ни единой возможности реформ и их использования, за всякий выход за их пределы, за их использование в интересах революции. В отличие от оппортунистов и реформистов, коммунисты не ограничиваются борьбой за реформы, а подчиняют ее борьбе за революцию. Если обобщить сказанное, то стратегия «большого шага» на деле ревизует марксизм, т.к. пересматривает всю действительную его основу, именно: учение о классовой борьбе. Суть в том, что она исходит из представления будто бы посредством политической свободы, демократии, избирательных прав в буржуазном обществе уже как бы установилась «воля большинства», а значит нельзя смотреть на государство, как на орган классового господства. Тем самым уничтожается почва для классовой борьбы и опровергается положение Манифеста, что рабочие не имеют отечества, которое приобрести могут, лишь завоевав политическое господство и поднявшись до положения ведущего класса.

     Коммунисты сегодня много говорят и пишут о классовой борьбе. При этом значительная их часть полагает и исходит из того, что классовая борьба есть главное в учении Маркса. Однако это неверно и из этой неверности сплошь да рядом получается оппортунистическое искажение марксизма, подделка его в духе приемлемости для буржуазии. Дело в том, что «…учение о классовой борьбе не Марксом, а буржуазией до Маркса создано и для буржуазии, вообще говоря, приемлемо. Кто признает только борьбу классов, тот еще не марксист, тот может оказаться еще невыходящим из рамок буржуазного мышления и буржуазной политики. Ограничивать марксизм учением о борьбе классов – значит урезывать марксизм, искажать его, сводить его к тому, что приемлемо для буржуазии. Марксист лишь тот, кто распространяет признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата. …На этом оселке надо испытывать действительное понимание и признание марксизма » (Ленин, «Государство и революция»). Поскольку вопрос о классовой борьбе один из самых важных вопросов марксизма, то остановимся на нем подробнее. «Но что такое классовая борьба? Когда рабочие отдельной фабрики, отдельного ремесла вступают в борьбу со своим хозяином или со своими хозяевами, есть ли это классовая борьба? Нет, это только слабые зачатки ее. Борьба рабочих становится классовою борьбою лишь тогда, когда все передовые представители всего рабочего класса всей страны сознают себя единым рабочим классом и начинают вести борьбу не против отдельных хозяев, а против всего класса капиталистов и против поддерживающего этот класс правительства» (Ленин, «Наша ближайшая задача»). Вместе с тем марксизм учит, что «всякая классовая борьба есть борьба политическая». Ленин уточнил, что «…эти знаменитые слова Маркса неверно было бы понимать в том смысле, что всякая борьба рабочих с хозяевами всегда бывает политической борьбой. Их надо понимать так, что борьба рабочих с капиталистами необходимо становится политической борьбой по мере того, как она классовой борьбой» (Ленин, «Наша ближайшая задача»). Важность уточнения в том, что оппортунисты, порабощенные идеями либерализма, слова Маркса принимают превратно и истолковывают извращенно. Они полагают, что любое столкновение между классами есть уже политическая борьба. Даже борьба за пятачок на рубль. При этом не желают видеть более высокой, развитой классовой борьбы за политику. Иначе говоря, признают в классовой борьбе лишь то, что наиболее терпимо с точки зрения либеральной буржуазии и отказываются признавать более высокую, для либералов неприемлемую, классовую борьбу. То есть отказываются от марксистского, революционного, понятия классовой борьбы. Поэтому Ленин указывает, что «…Мало того, что классовая борьба становится настоящей, последовательной, развитой, лишь тогда, когда она охватывает область политики. И в политике можно ограничиться мелкими частностями, можно идти глубже, вплоть до основного. Марксизм признает классовую борьбу вполне развитой, «общенациональной» лишь тогда, когда она не только охватывает политику, но и в политике берет самое существенное: устройство государственной власти» (Ленин, «О либерализме и марксистском понятии классовой борьбы»). Современные оппортунисты не решаются отрицать классовую борьбу, но сужают, обкарнывают, кастрируют  ее понятие. Они даже признают классовую борьбу и в политике, но с одним условием, чтобы в область ее не входило устройство государственной власти. Нетрудно понять, какие классовые интересы буржуазии вызывают это либеральное искажение понятия классовой борьбы. Опять же вспомним о «большом шаге», который представляет собой практическое осуществление именно всех этих искажений марксизма. Под аккомпанемент случайно вырываемых из контекста марксистских фраз и звонких революционных лозунгов. Тем не менее, положение, сложившееся сейчас в коммунистическом движении, явление временное. Мы уже не раз говорили об объективности революционного развития. Потому сама борьба рабочих неизбежно приведет их к пониманию, что «Из того, что экономические интересы играют решающую роль, отнюдь не следует никакого вывода о первостепенном значении экономической (= профессиональной) борьбы, ибо самые существенные, «решающие» интересы классов могут быть удовлетворены только коренными политическими преобразованиями вообще; в частности, основной, экономический интерес пролетариата может быть удовлетворен только посредством политической революции, заменяющей диктатуру буржуазии диктатурой пролетариата» (Ленин, «Что делать?»). То есть, несмотря на все нынешние отступления от марксизма, на все либералистические его искривления, борьба рабочего класса непременно вернется к революционности марксизма. Для подтверждения вспомним историю развития классовой борьбы. Борьба пролетариата с буржуазией начинается вместе с его существованием и проходит различные ступени развития. Сначала борьбу ведут отдельные рабочие, потом рабочие одного завода, затем рабочие одной отрасли труда в одной местности против отдельного капиталиста, который их непосредственно эксплуатирует. На этой ступени рабочие образуют рассеянную по всей стране и раздробленную конкуренцией массу. Сплочение рабочих масс здесь является еще не следствием их собственного объединения, а лишь следствием объединения буржуазии, которая для достижения своих собственных политических целей должна приводить в движение весь пролетариат. На этой стадии рабочие борются, следовательно, не со своими врагами, а с врагами своих врагов. В таком случае все историческое движение сосредотачивается в руках буржуазии и каждая одержанная победа является победой буржуазии. Но с развитием промышленности пролетариат не только возрастает численно, он скопляется в большие массы, сила его растет, и он все более ее ощущает. Вместе с тем он организуется в класс, и тем самым, - в политическую партию. Тому способствуют все растущие средства сообщения, создаваемые крупной промышленностью и устанавливающие связь между рабочими различных местностей. Лишь эта связь и требуется для того, чтобы централизовать многие местные очаги борьбы, носящей повсюду одинаковый характер, и слить их в одну классовую борьбу. Далее: «Рабочий не может не видеть уже, что гнетет его капитал, что вести борьбу приходится с классом буржуазии. И эта борьба его, направленная на достижение ближайших экономических нужд, на улучшение своего материального положения, - неизбежно требует от рабочих организации, неизбежно становится войной не против личности, а против класса, того самого класса, который не на одних фабриках и заводах, а везде и повсюду гнетет и давит трудящихся» (Ленин, «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?»). В последующем политическое движение рабочего класса неизбежно приведет рабочих к сознанию того, что у них нет иного выхода вне социализма. Как видим, классовая борьба пролетариата вызывается не чьим-то подстрекательством, а обусловлена объективно. То позорное экономическое положение, в котором находится пролетариат, неудержимо толкает его вперед и заставляет бороться за свое конечное освобождение. А борющийся пролетариат сам поможет себе. И закончиться борьба может лишь с победой пролетариата. Такова объективная динамика развития классовой борьбы - от стихийных бунтов направленных против самих орудий производства до социалистической революции и построения бесклассового коммунистического общества.

     Как отмечалось, практическим выражением современных искажений марксизма стала стратегия «Большого шага» с идеей завоевания буржуазного парламента и приспособления его под нужды социалистического преобразования общества. Мол, достигнув в ходе выборов подавляющего большинства в парламенте, коммунисты смогут создать уже некое якобы народное правительство, которое и поведет дальше работу по организации социалистического общества. Внешне все вроде бы логично. При этом для прикрытия такого сущностного извращения марксизма и предупреждений всех его классиков, однозначно указывающих на невозможность использования пролетариатом буржуазной системы власти для своих целей и определяющих обязательность замены ее собственной властью - диктатурой пролетариата, пускается избитый тезис о якобы устарелости марксизма. Ну, недоучли классики, просто не могли увидеть из глубины веков, хода и глубины развития буржуазного демократизма, ныне доразвивавшегося до того, что его достижениями могут пользоваться широкие массы трудящихся. Тем не менее, данная фетишизация буржуазного демократизма, в отличие от объективной основательности взгляда классиков, чрезвычайно близорука и, как минимум, наивна. Ибо основывается на предположении, что буржуазия покорно смирится с результатами выборов, с поражением на них, признает их, честно подчинится им и далее будет смиренно взирать на все социалистические преобразования, начиная с  собственной экспроприации, которые будут, неизбежно должны быть, проводиться якобы социалистическим правительством. Фактически дожидаясь своего конца. Возможно ли такое положение? Надеяться на это могут только сладенькие мещане и филистеры, обманывая этими надеждами и себя и рабочих о свержении ига капитала без долгого и трудного подавления сопротивления эксплуататоров, которое будет отчаянным, бешеным, когда начнется экспроприация их капиталов и богатств. Вместе с тем даже у отстраненной от власти после поражения на выборах буржуазии неизбежно сохраняется могущественная сила. В чем эта сила? Во-первых, в силе международного капитала, в силе и прочности международных связей буржуазии. Во-вторых, в том, что буржуазия на долгое время сохраняет неизбежно ряд фактических преимуществ: у нее остаются деньги, уничтожить которые сразу нельзя; сохраняется движимое и недвижимое имущество, даже очень значительное; остаются связи, навыки организации и управления, знание всех «тайн» (обычаев, приемов, средств, возможностей) управления; остается более высокое образование, близость к высшему (по-буржуазному живущему и мыслящему) управленческому, экономическому, техническому персоналу; остаются неизмеримо большие навыки в военном деле и так далее, и так далее. В-третьих, в силе привычки, в силе мелкого производства, которого остается еще очень и очень много, а мелкое производство рождает капитализм и буржуазию постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе. Уничтожить или прогнать мелких товаропроизводителей нельзя, их нельзя подавить, с ними надо ужиться, их можно и должно переделать, перевоспитать только очень длительной, медленной, осторожной организаторской работой. Вот почему марксизм говорит о необходимости диктатуры пролетариата. Которая не придумана жестокими большевиками, а объективно нужна для того, чтобы сломить сопротивление эксплуататорского класса, защитить  социалистические преобразования от попыток буржуазии, как внутренней, так и внешней, восстановить господство капитала, провести социалистические преобразования в духе сплочения всех трудящихся вокруг рабочего класса и повести эту работу в направлении уничтожения классов. Потому Ленин говорит, что диктатура пролетариата есть беззаветная и беспощадная борьба угнетенного и эксплуатируемого класса против более могущественного врага, против буржуазии, сопротивление которой будет удесятерено ее свержением. Диктатура пролетариата есть упорная борьба, кровавая и бескровная, насильственная и мирная, военная и хозяйственная, педагогическая и администраторская против сил и традиций старого общества. Едва ли нужно доказывать, что выполнить эти задачи за несколько лет – невозможно. Поэтому марксизм рассматривает диктатуру пролетариата не как мимолетный период ряда революционных актов и декретов, а как целую историческую эпоху, полную классовых столкновений, упорной организационной работы и хозяйственного строительства, наступлений и отступлений, побед и поражений. Понятно, что справиться со всеми этими задачами силами даже самого народного правительства невозможно. Здесь мало правительственных указов, декретов и реформ. Здесь нужна постоянная и решительная поддержка десятков и десятков миллионов трудящихся. Такую поддержку может создать лишь рабочий класс, который только в состоянии руководить всей массой трудящихся в борьбе за свержение ига капитала, в ходе самого свержения, в борьбе за удержание и укрепление победы, в деле созидания нового, социалистического, общественного строя, во всей борьбе за полное уничтожение классов. Потому стратегия «большого шага» по самой своей идее не просто порочна, она фактически разоружает коммунистическое движение, ибо тормозит самое главное, самое насущное дело – сплочение рабочих в крупные, сильные, хорошо функционирующие организации, проникнутые духом классовой борьбы, ясно сознающие свои цели, воспитываемые в действительно марксистском миросозерцании. То есть разрушает саму основу по-настоящему народной власти, а значит, прямо служит классовым врагам пролетариата. Вместе с тем, как бы не пугала кого диктатура пролетариата своей грозностью, но на деле она представляет собой не просто новый, но высший тип демократии. Демократии дающей невиданное развитие и расширение для гигантского большинства населения, демократии приноровленной не к задачам эксплуатации и угнетения трудящихся, а к задачам полного их освобождения от всякого гнета и эксплуатации. Ибо ее постоянной и единственной основой становятся именно те массы, которые даже в самых демократических буржуазных республика, будучи по закону равноправными, на деле тысячами приемов и уловок отстраняются от участия в политической жизни, от пользования демократическими правами и свободами. То есть это демократия народа и для народа. В том и ее сила, что она поднимает к самостоятельному и действенному участию в управлении государством миллионы трудящихся. Эту силу уже продемонстрировала история.

     Почему нельзя достигнуть социалистических целей без диктатуры одного класса? Прежде всего, потому, что победить буржуазию, свергнуть ее, подавить эксплуататоров как класс, в состоянии только пролетариат, ведомый рабочим классом. Однако диктатура пролетариата не есть только насилие, как тем пугает обывателя буржуазная пропаганда, и даже не главным образом насилие, но ее основной задачей является руководство всеми трудящимися и эксплуатируемыми, которые угнетены, забиты, задавлены, запуганы, раздроблены, обмануты классом капиталистов. Главная сущность пролетарской диктатуры в организованности и дисциплинированности передового отряда трудящихся, их авангарда, их единственного руководителя, рабочего класса. Цель которого – создать социализм, уничтожить деление общества на классы, сделать всех членов общества трудящимися, отнять почву у всякой эксплуатации человека человеком. Достижение этой цели требует продолжительного переходного периода от капитализма к коммунизму и может быть достигнуто лишь в долгой, упорной борьбе. Сделать это способен только рабочий класс, который объединен и вышколен капитализмом и который в состоянии увлечь за собой колеблющуюся пролетарскую массу, живущую по-мелкобуржуазному. Его господство необходимо для объединения всей массы трудящихся и эксплуатируемых вокруг себя, в теснейшем союзе с собой. Только рабочий класс способен сплотить забитую, задавленную, распыленную капитализмом массу и обеспечить организованный переход от капитализма к социализму. Нельзя также не учитывть, что все элементы разложения старого общества, неизбежно весьма многочисленные, связанные преимущественно с мелкой буржуазией покажут себя, не могут не показать себя, в революции увеличением преступлений, хулиганства, подкупа, спекуляций, безобразий всякого рода. Чтобы сладить с этим, нужно время и нужна железная рука. Говоря о диктатуре, всегда надо видеть главное - коренное отличие диктатуры пролетариата от диктатуры буржуазии в том, что диктатура буржуазии есть подавление и подчинение громадного большинства населения, именно трудящихся, его ничтожному меньшинству, тогда как диктатура пролетариата, напротив, есть подавление и подчинение ничтожного меньшинства населения, эксплуататоров-капиталистов, его громадному большинству. Эксплуататорским классам нужна диктатура в интересах поддержания эксплуатации, т.е. в корыстных интересах ничтожного меньшинства, против громаднейшего большинства народа. Эксплуатируемым классам нужна диктатура в интересах уничтожения всякой эксплуатации, т.е. в интересах громаднейшего большинства народа, против его ничтожного меньшинства. Едва ли может быть сомнение, что старые формы организации власти, основанные на буржуазном парламентаризме, недостаточны для того. Потому диктатура пролетариата неизбежно несет с собой не только изменение форм и учреждений существующей демократии, но их такое изменение, которое даст невиданное расширение фактического использования демократизма со стороны трудящихся классов. Буржуазная пропаганда пугает обывателя неким тоталитаризмом социалистической системы, но если вникнуть, то этот социалистический тоталитаризм заключается как раз в невиданном доселе, т.е. практически тотальном, расширении демократизма, при котором самое действенное и непосредственное участие принимает огромное большинство населения. В то же время здесь марксизм исходит из того, что диктатура пролетариата не может быть «полной» демократией, демократией для всех, и для богатых и для бедных, а должна быть властью по-новому демократической – для пролетариев и неимущих вообще, и по-новому диктаторской – против эксплуататоров. Все разговоры о всеобщем равенстве, о «совершенной» демократии и т.п., являются лишь прикрытием того несомненного факта, что равенство эксплуатируемых и эксплуататоров невозможно. Подобные теории есть теории буржуазные и вызваны необходимостью прикрыть пороки капитализма, подкрасить его, придать ему моральную силу в борьбе против эксплуатируемых масс. Этим же теориям привержены и все оппортунисты. Одно из их отражений стратегия «большого шага». Но при капитализме не бывает и быть не может действительных свобод для эксплуатируемых, не бывает и быть не может действительного участия эксплуатируемых масс в управлении страной. Ибо если действительно все участвуют в демократии, то никакому капитализму не удержаться и никакому классу угнетателей-эксплуататоров не господствовать. Демократия при капитализме есть демократия капиталистическая, эксплуататорского меньшинства, покоящаяся на ограничении прав эксплуатируемого большинства и направленная против этого большинства. Только при пролетарской диктатуре возможны действительные свободы для эксплуатируемых и действительное участие пролетариев и крестьян в управлении страной. Демократия при диктатуре пролетариата есть демократия пролетарская, демократия эксплуатируемого большинства, покоящаяся на ограничении прав эксплуататорского меньшинства и направленная против этого меньшинства. Наиболее яркий последний пример справедливости сказанного являют майданные события в Украине, когда под лозунгами – долой олигархов, к управлению страной пришли эти самые олигархи. И ведь это не случайность, а закономерный результат, показатель собственно всего буржуазного демократизма. При подобной демократии никакая огромность шагов не победит буржуазию. Потому, словами Ленина, революция состоит в том, что пролетариат разрушает весь буржуазный государственный аппарат, заменяя его новым, пролетарским. Революционное творчество масс изобрело такую политическую форму, в рамках которой должно и может быть совершено освобождение пролетариата и победа социализма. Зародышем ее была Парижская коммуна, а развитием стали Советы. В чем суть Советов? В том, что Советы являются наиболее всеобъемлющими массовыми организациями пролетариата. В том, что Советы являются непосредственными организациями самих масс, т.е. наиболее демократическими и, значит, наиболее авторитетными организациями масс, максимально развязывающими революционную энергию, инициативу, творческие способности масс в борьбе за новый строй. Суть Советов в том, что постоянной и единственной основой всей государственной власти, всего государственного аппарата становятся трудящиеся массы. Именно эти массы привлекаются к постоянному, непременному, притом решающему, участию в демократическом управлении государством. Вот почему Советская власть является новой формой государственной организации, принципиально отличной от буржуазно-демократической и парламентской формы, новым типом государства, приноровленным не к задачам эксплуатации и угнетения трудящихся масс, а к задачам полного их освобождения от всякого гнета и эксплуатации. Вместе с тем, только советская форма государства, привлекающая массы трудящихся к постоянному и безусловному участию в государственном управлении, способна подготовить то отмирание государственности, которое является одним из основных элементов будущего безгосударственного, коммунистического общества. Вместе с тем, Советы есть прямое выражение диктатуры пролетариата. Через Советы проходят все и всякие мероприятия по строительству социализма. Через Советы осуществляется государственное руководство со стороны пролетариата, Советы соединяют миллионные массы трудящихся с авангардом, партией рабочего класса.

     Из сказанного следует: «Сущность учения Маркса о государстве усвоена только тем, кто понял, что диктатура одного класса является необходимой не только для всякого классового общества вообще, не только для пролетариата, свергнувшего буржуазию, но и для целого исторического периода, отделяющего капитализм от «общества без классов», от коммунизма» (Ленин, «Государство и революция»). И еще: «Кто не понял необходимости диктатуры любого революционного класса для его победы, тот ничего не понял в истории революции или ничего не хочет знать в этой области» (Ленин, «К истории вопроса о диктатуре»). Теперь обратимся к современным коммунистическим организациям и попробуем найти подобные соображения у какой-либо, даже самой революционной, из них. Даже если и ведутся разговоры о диктатуре пролетариата и Советах, но они никак не переносятся в сферу практики и остаются лишь звучными пропагандистскими лозунгами, неким обязательным популистским штампом, позволяющим этим коммунистам навешивать на свою теорию и практику арьергарда ярлык «авангард».

     «… борьба рабочего класса с классом капиталистов есть борьба против всех классов, живущих чужим трудом, и против всякой эксплуатации. Она может окончиться лишь переходом политической власти в руки рабочего класса, передачей всей земли, орудий, фабрик, машин, рудников в руки всего общества для устройства социалистического производства, при котором все производимое рабочими и все улучшения в производстве должны идти на пользу самим трудящимся» (Ленин, «Проект и объяснение программы социал-демократической партии»).