(продолжение) О дополнительных томах сочинений Сталина...

 

3. Идейная позиция составителей

     Первое, что мы видим, читая предисловия к дополнительным томам сочинений Сталина, это все тот же субъективизм.

     Но что есть субъективизм? Субъективизм это проявление идеализма, одна из тех основ, которые его питают.

«Прямолинейность и односторонность, деревянность и окостенелось, субъективизм и субъективная слепота voila (с фр. «вот» — РП.) гносеологические корни идеализма» — писал В.И.Ленин в «Философских тетрадях».

     Идеализм же, как известно, это мировоззрение эксплуататорских классов. В наше время за него двумя руками ухватилась буржуазия — класс, уходящий с исторической арены. Теперь ее больше не устраивает материализм, даже тот неполный, недоразвитый, механистический, под знаменем которого она когда-то боролась с феодализмом. Теперь свержение грозит самой буржуазии, ее окончательная гибель все ближе, и она, как за последнюю соломинку, хватается за идеализм, за поповщину.

Это означает, что всякий, кто разделяет идеалистические взгляды, кто их проповедует и пропагандирует, тот неизбежно помогает последнему эксплуататорскому классу в человеческой истории сохранить свое господство.

     Косолаповские предисловия к дополнительным томам сочинений Сталина простопропитаны идеализмом. В них есть все — мистика и поповщина, цитаты из Библии, ссылки на реакционных буржуазных ученых-идеалистов, упреки Сталину и его наследникам, которые тут не дотянули, там не поспели, того не сделали, претензии к интеллигенции, которая оказалась не на высоте, расшаркивания перед иностранцами, призывы к сильным мира сего, поучения, сплетни, выдумки, пустые разглагольствования и т.п.

     Нет в них только одного — рабочего класса, его классовой позиции и классовой борьбы — главной движущей силы общественного развития классовых обществ. В них нет материалистического взгляда на историю и общество!

     А ведь в свое время тов. Косолапов работал на философском факультете МГУ как раз на кафедре исторического материализма. Теперь же, как видим, он на дух не приемлет «Краткого курса» с его историческим материализмом и цитирует Библию вместо Маркса. Закономерный итог развития ревизионизма — от мелкобуржуазных искажений марксизма-ленинизма до полной поддержки махрово-реакционной буржуазии.

     Посмотрите, какие причины тов. Косолапов называет, поясняя читателям, почему он взялся за издание дополнительных томов сочинений Сталина:

«Приступая к работе над трехтомником, я исходил из двух основных соображений. Во-первых, научная объективность требовала заделать в исторической эпопее “дыру памяти”… В мою задачу входило добиться того, чтобы при стремительном крушении авторитетов, причем не только у нас, но и в других странах мира, и при повсеместном прагматическом измельчании политических руководителей надо всем возобладал единственный бесспорный эксперт – Господин Факт.» (т.14, стр.XX) (выд. — РП)

Здесь ярко звучат идеи позитивизма — вульгарной разновидность метафизического идеализма, отражающей деградацию буржуазной философской мысли в период империализма, загнивания и умирания капитализма. Позитивизм абсолютизирует опыт, он заявляет, что основу  мировоззрения людей должны составлять положительные (позитивные) факты. Позитивизм позиционирует себя стоящим над материализмом и идеализмом, но на деле является ничем иным, как махрово-реакционной разновидностью идеализма, отражающего взгляды умирающего класса буржуазии.

     Эти идеи позитивизма откровенно просматриваются у тов.Косолапова, заявляющего, что якобы важны только факты, а классовая позиция, с каких эти факты оцениваются, не важна совершенно, что на все надо смотреть с высоты науки, которая, по его мнению, стоит над классами, над классовой борьбой и общественным развитием. Факт по Косолапову — «единственный бесспорный эксперт»!

Но так ли это на самом деле? Ведь фактов миллионы! Как разобраться, где важные и не важные факты, существенные и второстепенные, новые и старые, какой факт является причиной, а какой следствием и т.п.? Только применяя какой-то принцип отбора. Но какой именно? Ведь выборку можно сделать разную, и в итоге получишь разные и даже полностью противоположные результаты! Как выяснить какая выборка правильная и какой результат истинный, какой соответствует действительности, отражает ее всю в ее существенных, основных, принципиальных моментах, при условии, конечно, что не отрицаешь существование объективной действительности, впадая в беркленианский солипсизм? Только осмысливая факты, изучая взаимосвязи между ними, выявляя объективные законы развития природы и общества, и проверяя их на практике.

     Но это значит, что правильно и действительно научно отобрать факты можно, только стоя на диалектико-материалистических позициях, на классовой точке зрения пролетариата!

     Но с такой постановкой вопроса тов. Косолапов не согласен. Выдавая факт сам по себе вне его взаимосвязи с другими фактами за абсолютную истину, он тем самым отвергает его осмысление, необходимость установления объективной взаимосвязи его с другими фактами. Все это, по мнению тов.Косолапова, просто не требуется, ведь факт сам по себе «единственный бесспорный эксперт»! Здесь, уподобляясь неокантианцам, махистам и эмпириокритикам, тов. Косолапов идеалистически искажает само научное познание, подменяя его простой фиксацией фактов. Он, по сути, отрицает причинность — одну из важнейших и существеннейших категорий материалистической диалектики, отражающей в познании людей объективно существующую всеобщую связь явлений между собой, их взаимообусловленность друг другом. А такая идеалистическая установка закономерно ведет к агностицизму, т.е. отрицанию возможности познания объективно существующей действительности.

     То, что это все полностью противоречит диалектическому материализму, рассказывать, наверное, не надо — В.И.Ленин в своей работе «Материализм и эмпириокритицизм» показал это очень хорошо.

Следуя своим позитивистским установкам, тов. Косолапов чисто по-буржуазному скрывает, что «экспертом» являются вовсе не факты, а тот, кто предлагает их выборку, то есть в данном случае он сам, Косолапов! Сначала он в соответствии со своим мировоззрением, со своей классовой позицией отбирает из сотен и тысяч фактов нужные ему, соответствующие его личному субъективному пониманию произошедшего или происходящего, и затем уже предлагает эту выборку другим, заведомо зная, к какому выводу эти другие неизбежно придут. Если нужных ему фактов не хватает, то он, не задумываясь, их создает — например, берет и приписывает чужие воспоминания о Сталине самому Сталину. И тем самым показывает и доказывает, кто на самом деле является этим «бесспорным экспертом» — он, тов. Косолапов!

Все эти приемчики — есть опять-таки уловки буржуазных пропагандистов, манипуляторов сознанием, которые честно и прямо рекламировать буржуазные идеи эксплуатации и угнетения не могут — их никто не станет поддерживать, потому они их всячески дезавуируют, скрывают, затушевывают, например, как это делает тов. Косолапов, декларациями о «научной объективности» и «непредвзятости». Посмотрите, что пишет тов. Косолапов в том же предисловии:

«Да, и в самом деле, науке, которая по определению включает в себя критерий объективности, с историей чрезвычайно тяжело…. Это не снимает с историков обязанность непредвзятого видения общественного развития в целом и ответственность за него…» (выд. — РП, т.14, стр.XXVI.)

«несоветские ученые и студенты нуждаются в полном собрании речей и сочинений Сталина, являющихся важным первоисточником для исследований сталинской эпохи и облегчающих достижение объективных выводов об этом периоде» (т.14, с.XVIII) (выд.- РП)

     Но что значит заявлять об «объективности» и «непредвзятости» науки вообще и общественной науки (истории), в частности? Да еще и свойственных ей якобы «по определению», когда мы сплошь и рядом видим, какую откровенную глупость выдают нам за науку (например, доказательство существования бога)?

Для человека, который называет себя коммунистом и марксистом-ленинцем, это означает отрицать классовый характер науки, ее партийность, т.е. полностью разрывать с марксизмом-ленинизмом!

Принцип партийности — один из важнейших в марксизме, он прямо вытекает из всей сущности диалектико-материалистического мировоззрения и закономерно следует из закона классовой борьбы, основополагающего в историческом материализме. Отрицать партийность науки — это значит, заявлять, что общественное сознание не зависит от общественного бытия, т.е. отрицать материализм — корень пролетарского и истинно научного мировоззрения. В.И.Ленин в работе «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г.Струве» писал:

«Материализм включает в себя… партийность, обязывая при всякой оценке события прямо и открыто становиться на точку зрения определенной общественной группы».

     Но тов. Косолапов как раз и не хочет становиться на точку зрения определенной общественной группы! Очарованный еще с позднесоветского времени буржуазным объективизмом, он пытается сидеть между двух стульев — стоять на межклассовой точке зрения, забыв старую марксистскую истину, что в классовом обществе межклассовой точки зрения не бывает! Косолапов пишет свои предисловия так, как будто он некий сторонний наблюдатель, и сам в историческом процессе не участвовал и не участвует. Но его же собственная биография свидетельствует об обратном: в том процессе, который в итоге привел к уничтожению СССР и который тов. Косолапов боится назвать его настоящим именем —  классовая борьба, он сам был активным участником, и участвовал он в нем не на стороне рабочего класса. Ту же сторону в классовой борьбе он держит и теперь, если судить по подготовленным им дополнительным томам сочинений Сталина. Его собственный пример — отличное доказательство давно известной марксистам истины, что стоять в стороне от классовой борьбы — на деле означает стоять на стороне буржуазии против рабочего класса

     Линию фальшивого буржуазного объективизма и «бесклассовости» тов. Косолапов пытается проводить и далее в своем предисловии, исполняя роль помощника самых реакционных слоев буржуазии. Рассуждая о борьбе «глобальных сил труда и капитала», он заявляет:

«Действующие в этом социальном тигле и противоборствующие силы ведут свое происхождение из одного и того же времени и одного сообщества. Никакая из них не является стерильно чистой, совершенно лишенной пороков другой…» (там же, выд. — авт.)

     Что значит «никакая из противоборствующих сил не является лишенной пороков другой»?

     Это означает, что тов. Косолапов уравнивает классовую борьбу буржуазии против рабочего класса с борьбой рабочего класса против буржуазии!

     Для него обе силы — угнетателей и угнетенных, эксплуататоров и эксплуатируемых, не противоположны, не антагонистичны, а почти равны — ведь в каждой из них, с его точки зрения, есть одни и те же «пороки», и видимо, разница меж силами только в степени развитости и распространенности этих пороков. В итоге получаем, что обе силы ничем принципиальным друг от друга не отличаются, а значит, обе правы! Что сила (власть)  угнетателей — ничтожного меньшинства населения, что сила (власть) угнетенных — подавляющего большинства, особой разницы нет. Что диктатура буржуазии, что диктатура пролетариата, обе плохи.

     Чувствуете, куда привел нас тов. Косолапов? «Что воля, что неволя, все равно»[1]…  К социальной и политической апатии! Своим «теоретическими разработками», субъективно-идеалистическим умствованием он выстроил ей «научное» обоснование! Буржуазия непременно «спасибо» скажет. Вот угодил, так угодил!

В чем методологическая ошибка тов.Косолапова?

     В том, что он, делая вид, что рассуждает диалектически, на самом деле воспринимает классовую борьбу — борьбу «глобальных сил труда и капитала» метафизически. Труд и капитал — эти две противоположности, их единство и борьбу он понимает одновременно и как механицист, рассматривающий все явления изолированно, оторвано друг от друга, и как софист, который отрицая существование абсолютных границ между явлениями в природе и обществе, доводит это отрицание до абсурда, когда исчезают вообще все и всякие границы. Вот такая метафизическая каша в одном флаконе!

     Тов. Косолапов забыл ленинское: «Единство… противоположностей условно, временно, преходяще, релятивно. Борьба взаимоисключающих противоположностей абсолютна, как абсолютно развитие, движение» (В. И. Ленин «Философские тетради»).

     У него все наоборот: единство противоположностей — абсолютно, а их борьба — условна. При этом условность борьбы противоположностей понимается им чисто софистически — как отсутствие всяких границ между противоположностями, а единство противоположностей, их взаимопроникновение — чисто механистически, в силу чего взаимоисключение противоположностей, их непримиримость у него исчезает, и противоположности получаются состоящими из одного и того же набора свойств. Тов. Косолапов, для которого борьба противоположностей не абсолютна, просто берет и смешивает противоположности, которые уже и противоположностями-то особо не являются, раз между ними нет никаких границ! Не случайно он говорит о тигле — процесс классовой борьбы тов. Косолапов и понимает как тигль, после которого у него, как у химика, из борьбы труда и капитала, получается сплав, где немножко того, немножко другого.

     Но разве так понимает диалектический материализм единство и борьбу противоположностей? Нет, он понимает их единство и борьбу принципиально по-другому: единство — как внутреннюю взаимосвязь противоположностей, невозможность существования одной противоположности без другой; а борьбу противоположностей — как их абсолютное, непримиримое, взаимоотрицающее столкновение, которое является причиной развития всех явлений и процессов.

     У тов. Косолапова, примирившего противоположности, причина развития исчезает, и вместе с ней исчезает материализм. То есть и здесь мы видим меньшевистско-идеалистические отступления от марксизма, причем в одном из самых принципиальных вопросов — в понимании основного закона материалистической диалектики, главнейшего закона развития.

     Корень ошибки тов. Косолапова старый, еще позднесоветский. Это неявное применение все той же, тысячу раз раскритикованной классиками марксизма, в частности В.И. Лениным в работе «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов», и, кстати, самим Гегелем, но очень любимой тов. Косолаповым «гегелевской триады»  — тезис, антитезис, синтез. Видимо, товарищ Косолапов принимает триаду за диалектику, причем синтез понимается им, в отличие от Гегеля, как простое механическое смешение тезиса и антитезиса. Такими механистически-идеалистическими штуками он баловался еще в советское время  (см. его работу «Социализм. К вопросам теории», Мысль, М., 1975 г., стр.83) и, к сожалению, так их и не изжил.

     Критикуя меньшевиствующий идеализм, в сталинское время большевики указывали, что меньшевиствующие идеалисты трактуют закон единства и борьбы противоположностей не как закон борьбы, не как закон развития, а как закон «синтеза», примирения противоположностей, что смыкаясь с механицизмом в вопросе классовой борьбы, меньшевиствующие идеалисты всегда помогают силам реакции. И это наглядно видно в только что рассмотренных нами рассуждениях тов. Косолапова, который со своей софистикой вместо диалектики, идеализмом вместо материализма закономерно пришел не куда-нибудь, а на позиции социал-фашизма.

     Преувеличиваем? Увы. Посмотрите, что говорил в свое время Гитлер:

«Совершенно необходимо, чтобы вражеская нация была деморализована, чтобы она была подготовлена к капитуляции, чтобы она была морально принуждена к пассивности, даже прежде, чем придет в голову о военных действиях. Добьемся ли мы морального поражения противника перед войной? Вот вопрос, который меня интересует.»

И дальше: «Если я буду воевать, я введу войска в Париж, может быть еще в мирное время. Они будут носить французскую форму, они будут маршировать по улицам Парижа, и никому не придет в голову остановить их.»[2](выдел.- РП).

     То, что произошедшее в Перестройку с советским народом очень напоминает воплощенные в действительность мечты Гитлера, говорить, вероятно, не стоит. Но главный вопрос — кто этому процессу усиленно помогал, кто активно способствовал социальной апатии советского народа, его дезориентации? Это был КПССовский ревизионизм во всех его формах, в том числе в наиболее распространенной — в формеменьшевиствующего идеализма.

     Это ревизионизм выстилал дорожку капиталистическим реставраторам, являясь проводником интересов империалистической буржуазии сначала в идеологии, а далее — в политике и экономике СССР. И сегодня не кто иной, как ревизионизм — самый активный помощник оппортунизма удерживает трудящиеся массы, рабочий класс России и постсоветских республик в состоянии политической и социальной апатии, способствуя установлению в них самых жестоких и безжалостных форм империалистической реакции. Пример Украины у нас перед носом.

     Реакционной буржуазии «классовая нейтральность» и социальная апатия трудового народа очень по душе — это именно та цель, к которой она и стремится изо всех сил. Это важнейший залог ее победы, о чем честно сказал Гитлер. Не будут трудящиеся выступать против, будут политически аморфны — это очень хорошо, и чем дольше это состояние будет продолжаться, тем дольше  просуществует капитализм.

Буржуазия, в отличие от таких «марксистов-ленинцев», как тов. Косолапов, отлично понимает главное, что когда идет классовая схватка не на жизнь, а на смерть, всякий, кто стоит в стороне, на деле помогает силам реакции, помогает фашизму — ведь он не помогает силам прогресса, не помогает социалистической революции!

     Разобравшись благодаря предисловиям во взглядах и классовой позиции составителей дополнительных томов сочинений Сталина, мы теперь сможем понять, почему те или иные сомнительные документы и тексты были включены ими в перечень опубликованных в этих томах материалов.

 

4. Отражение идейной позиции составителей в подборе документов дополнительных томов сочинений Сталина

     Первое, что следует здесь сказать, это то, что составители прекрасно осознавали, что делали. «Мы ожидаем упреков за «переполнение» подробностями, «излишними» документами, не имеющими с академической точки зрения, существенного значения, но идем на это сознательно.», - пишут они в т.15, ч.1 на стр. XXIX[3].

     Только истинная цель этой «сознательности» не «восстановление исторической правды», как они утверждают, а напротив, помощь буржуазии в сокрытии правды, дополнительное ее затушевывание, ретуширование, укрепление позднесоветских ревизионистских и либерально-перестроечных мифов на такой мощной базе, против которой с наскока не попрешь — на основе слов и действий самого Сталина, которые либо берутся  односторонне, в отрыве от общей картины исторической действительности того времени, либо приписываются Сталину, либорассматриваются не в динамике, не в развитии, в силу чего историческая действительность, события или явления искажаются до неузнаваемости.

     Как наглядный пример одностороннего подхода — документы из «архива Волкогонова», указанные выше в доказательстве № 4.

     Первый документ (т.18, стр. 263) информирует читателей о том, что Сталин требовал не щадить стариков, старух, женщин и детей — вольных или невольных делегатов от немцев, а второй документ (там же, стр.292) о том, что Красная Армия не умеет воевать малой кровью, как гитлеровцы. Причем оба документа расположены в окружении аналогичных документов — во всех из них явно проводится мысль, что советские военачальники трусливы и толком не способны командовать (стр. 259, 287, 289, 291, 293, 295), что приказы Ставки не исполняются (стр. 265), а в советских войсках имеют место необоснованные репрессии (стр.267). Как видим, подборка более чем одиозная, полностью соответствующая тем тезисам, которые проводили и проводят буржуазные пропагандисты в отношении Советской Армии в первый период войны (все документы относятся к периоду времени с сентября 1941 года по август 1942 года.). Мол,  советские войска были не готовы к войне, не умели воевать, а войну выиграли потому, что «трупами завалили».

     Разве не так? Именно такой вывод прямо вытекает из любезно подобранных составителями  документов военного времени начального периода войны, причем не только этих, перечисленных, из тома № 18, но то же самое имеет место и в томе № 15, часть 1!

     А на самом деле картина была совершенна иная. И рассказать о ней было необходимо, если уж действительно вести речь о восстановлении исторической правды.

     Да, в первый период Великой Отечественной войны гитлеровцы были очень сильны, но «не умеющая воевать» Красная Армия сорвала им все планы, оказав такое сопротивление, которого они не ожидали даже в самых страшных своих предположениях. Фашисты несли колоссальные потери, в 2,5 — 3,5 раза превышающие потери советских войск!!!!

     «…в течение третьего месяца войны немцы каждый день теряли убитыми, ранеными и пленными 32 258 человек. Советские же потери за это же время выражались в 13 806 человек, то есть в 2¹/₂ раза меньше. На пятый месяцвойны, когда военные действия приняли весьма ожесточенный характер, а наша армия приобрела значительный опыт сопротивления врагу, активной обороны и стала все чаще наносить удары гитлеровской армии, однодневные немецкие потери составляли 50 тысяч солдат и офицеров…

Красная Армия в пятый месяц войны несла несколько меньшие однодневные потери, чем в третий месяц войны. Она теряла 12 064 человека в день убитыми, ранеными и пропавшими без вести, что в три с лишним раза меньше в сравнении с немецкими потерями. В третий месяц войны немцы теряли каждый день 97 танков, Красная Армия теряла 48 танков. В пятый месяц войны количество танков в армиях значительно уменьшилось и таких потерь, как в начале войны, уже не могло быть, но все же немцы продолжали терять 67 танков в день, Красная Армия — 16 танков в день. Самолетов немцы теряли в третий месяц войны каждый день 58, советский воздушный флот терял 26 самолетов в день. В пятый месяц войны немцы теряли в среднем 67 самолетов в день — столько же, сколько танков, советские потери в среднем равнялись 13 самолетам в день.

Так, шаг за шагом, постепенно, в ходе боев ликвидировались временные преимущества гитлеровской армии.»[4] (выдел. — РП)

     Вот настоящая правда! И некоторые негативы первого периода войны, которых во всяком огромном деле не может не быть, типа растерянности некоторых советских командиров, не всегда четкого исполнения приказов командования и пр., не меняют существа дела.

     Сослаться, как это любят делать буржуазные пропагандисты, что приведенная нами только что информация — это «советская пропаганда», не удастся — последняя фраза в цитате ясно объясняет, почему СССР удалось переломить ход войны и одержать заслуженную победу над гитлеровской Германией. Кто способен думать, тот поймет, что все сказанное — это чистая правда. Иначе победа СССР в Великой Отечественной войне будет «висеть в воздухе» — непонятно, откуда же она взялась, если мы проигрывали немцам во всем, и все было так плохо, как утверждают хулители СССР и уподобляющиеся им составители дополнительных томов сочинений Сталина.

     (Приводить второй важнейший аргумент — что одним из строго соблюдаемых большевиками принципов был принцип никогда не врать рабочему классу, чтобы не потерять его доверие, во всем и всегда говорить трудовому народу правду, какой бы она не была, который неукоснительно соблюдался в ленинско-сталинское время, мы не будем, поскольку прекрасно понимаем, что для читателей, привыкших к постоянной лжи, льющейся на них как из ведра отовсюду — из уст государственных и общественных деятелей, СМИ и пр., это не доказательство. Они просто не представляют себе, что такое возможно — что можно жить без тотального вранья во всем и везде.)

     Теперь ясно, кому и для чего был нужен такой специфический подбор документов, который нам предложили хлебниковцы в дополнительных томах сочинений Сталина?

     Российской буржуазии и только российской буржуазии! Это ради нее выворачивались наизнанку составители, выдавая свои действия за «восстановление исторической правды». Только мы теперь знаем из первых рук, что было действительно правдой, а что — есть тонкая и подлая ложь.

     И ведь что любопытно — к подавляющему большинству документов, отобранных составителями, придраться нельзя, они подлинные. Вот только вырванные из цепи исторических событий, рассматриваемые отдельно от множества иной информации, формально не имеющей к Сталину никакого отношения (к примеру, в отрыве от тех документов, которые получал Сталин, которые  ложились ему на стол, например, статистических отчетов выбывших из строя красноармейцев, потерянной техники и пр.), они дают крайне искаженную картину исторической действительности того времени.

     Почему? А потому, что важен диалектический подход, а не метафизический, не тот, которым нас «кормят» буржуазные пропагандисты и берущие с них пример составители дополнительных томов сочинений Сталина! Примененный косолаповцами прием есть не что иное, как тот самый позитивизм в действии! Помните выше косолаповское «факт — всему эксперт»? Вот вам наглядное доказательство того, что не всякий факт — эксперт. Действительно экспертом может быть только такой факт, который отражает главное в происходящем явлении или событии, основную линию развития действительности, а множество второстепенных фактов этого главного и основного заменить не способны.

     Приведенный пример есть также и пример того, как классовое мировоззрение влияет на научную деятельность ученых. Это та самая партийность, которую тов. Косолапов категорически отрицает. Но его отрицание не меняет законов общественного развития — со своим отрицанием, даже может быть и, стремясь быть искренним и честным, он все равно в итоге оказался в услужении буржуазии, действуя против интересов рабочего класса.

     Другой пример, «Беседа с Ю.А.Ждановым 18 сентября 1947 г.», см. доказательство № 9. Посвящен этот небольшой документ и обширное примечание к нему тов. Косолапова дискуссии в советской генетике 1947-1948 гг.

     По прочтении становится ясно, что составителям данная цитата из воспоминаний Жданова, предложенная читателям как документ, как, собственно, и другие выдержки из мемуаров этого гражданина, приведенные составителями в примечании, нужны были всего лишь как повод для изложения собственной позиции по данному вопросу.

     Заключается же эта позиция в следующем:

- в дискуссии советских генетиков, которая носила сугубо профессиональный, а не классовый характер, правы были менделисты-морганисты;
— у них были немалые «практически достижения»;
— Лысенко надо пожалеть, он всего лишь «самобытный эмпирик» и «оказался не на высоте задач, поставленных перед ним временем»;
— СССР на тот момент «только-только стал догонять высокоразвитые страны по уровню и культуре производства»;
— советская наука не имела никаких серьезных результатов и ей требовались«качественные научные скачки», «в противном случае,… о построении социализма в ближайшие десятилетия говорить не приходилось»;
— Сталин отрицал классовость науки, а партийность в науке понимал как членство ученых в партии.

Все это заявляет не кто иной, как тов. Косолапов в своем примечании к документу. Правда, подписи под примечанием нет, но учитывая тот факт, что тов. Косолапов в своих предисловиях часто ссылается на воспоминания Жданова, относится к этому гражданину с большим пиететом и выставляет его большим философом, настоящим марксистом-ленинцем, можно сделать вывод, что примечание к этому документу написано им лично или, по крайней мере, под его руководством.

Тезисы в отношении дискуссии в советской генетике у тов. Косолапова в сути своей те же самые, что и у Сванидзе с Млечиным, только мягче, много тоньше, приправленные соусом из Сталина. Не верить им очень сложно. Хотя на деле — ни слова правды! И точно такая же проблема, как и с разоблачением всех современных буржуазных софистов — опровергнуть их ложь, сказанную в нескольких предложениях, нужны толстые тома книг. Но поскольку пишем мы все-таки больше для наших читателей, чем для хлебниковцев, имеет смысл разъяснить, хотя бы кратко, почему все вышеперечисленные утверждения тов. Косолапова недостоверны.