СВОБОДА,  РАВЕНСТВО,  СПРАВЕДЛИВОСТЬ – ВЗГЛЯД  КОММУНИСТИЧЕСКИЙ 

     Коммунисты строят такой порядок, при котором восторжествует действительная свобода и равенство, когда не будет возможности обогащаться за чужой счет, не будет помех тому, чтобы каждый член общества имел и осуществлял равное право на пользование всеми общественными богатствами. В коммунистическом обществе свобода и равенство не будут обманом – члены общества не будут раздроблены обособленным хозяйничаньем, накопленные общим трудом богатства будут служить всему народу, в общественной жизни будут уничтожены всякое угнетение какой бы то ни было национальности, религии, пола. Собственно весь марксизм есть теория такого хода развития человеческого общества и применение этой теории в наиболее последовательной, полной, продуманной, богатой содержанием форме к современной жизни. Что дает коммунистам основания для подобных заключений? То, что каждое из них является результатом не пустого гадания, а "…происходит из капитализма, исторически развивается из капитализма, является результатом действий такой общественной силы, которая рождена капитализмом" (Ленин, "Государство и революция"). Прежде всего, развитие производительных сил в недрах самого капитализма, до уровня, который позволит "…создать такой общественный строй, в котором всех необходимых для жизни предметов будет производиться так много, что каждый член общества будет в состоянии совершенно свободно развивать и применять свои силы и способности" (Ф.Энгельс, "Принципы коммунизма"). Общество будет производить достаточно продуктов, чтобы организовать распределение, рассчитанное на удовлетворение всех потребностей всех своих членов. Тем самым станет излишним его деление на различные, враждебные друг другу классы. Таким образом, раз мы знаем, как капитализм возник и в каком направлении видоизменяется, то, безусловно, можем предвидеть дальнейшее его развитие. И предстоящий крах капитализма, и будущее развитие коммунизма. Поэтому коммунисты не обещают, что коммунизм наступит, а предвидят, что он наступит. Сам капитализм творит элементы нового строя и сам создает своего могильщика. В то же время без качественного "скачка" эти отдельные элементы ничего не изменят в общем положении вещей, т.к. не затрагивают экономическую основу господства капитализма. Марксизм установил, что необходимый "скачок" исторически неминуемо должен произойти по такой ключевой линии, как отмена частной собственности. С научной точностью он доказал, что частная собственность на средства производства осуждена историей и неизбежно лопнет, что эксплуататоры будут экспроприированы.

     Стремящийся сохранить свое господство, буржуазный класс, экономическое, политическое и интеллектуальное банкротство которого не составляет уже тайну и для него самого, не способен опровергнуть правоту марксистских положений, а, тем более, противопоставить им приемлемые для человечества альтернативы. Поэтому откровенная ложь, заведомые извращения, наглые фальсификации и искажения действительности становятся решающими "аргументами" буржуазных идеологов и пропагандистов в их спорах с коммунистами. Особое место здесь у них занимают спекуляции на так называемых "вечных", общих для всех периодов общественного развития, истинах. Таких как свобода, справедливость, равенство и т.д. Смысл их обвинений коммунистам сводится к тому, что те отменяют эти истины и тем якобы противоречат всему предшествующему ходу исторического развития. Они, безусловно, правы. Действительно это так. Однако они сознательно умалчивают, что у коммунистов речь идет не об упразднении свободы, справедливости, равенства вообще, а исключительно буржуазной свободы, буржуазной справедливости, буржуазного равенства. Ну о какой и чьей, к примеру, свободе можно говорить в капиталистическом обществе, где трудящиеся индивиды, т.е. подавляющее большинство населения, по сути, обезличены, лишены собственно личностности и личностной самостоятельности. Ибо в этом обществе самостоятельностью и индивидуальностью обладает только капитал, а под свободой понимается лишь свобода торговли, свобода купли и продажи. Поэтому в капиталистическом обществе всякая личная свобода, деятельность, самостоятельность основываются сугубо на личной собственности, а значит, существуют только для ее владельцев. Сама буржуазия этого не скрывает утверждением, что с уничтожением личной собственности якобы будет уничтожена и собственно личность. Тем самым она сознается, что личностью не признает никого, кроме буржуа, т.е. буржуазного собственника, т.е. только десятую часть членов общества. Коммунисты прямо говорят, что такая личность действительно должна быть уничтожена. Но это не все. При капитализме даже для владельцев собственности их личностность превращена в меновую стоимость, а значит, тоже не представляет собой собственно человеческую личностность. Как видим, в капиталистическом обществе сама личность, как личность человека фактически не существует. На деле она просто уничтожена как таковая. Так о чьей свободе в этом случае можно вести речь? Потому естественно, что в капиталистическом обществе разрушены все собственно человеческие отношения, а между людьми существует единственная связь голого интереса, бессердечного "чистогана” и одна свобода – бессовестная свобода торговли. Капитализм установил противо- и античеловечное господство рынка и товара над производителями - вещи господствуют над людьми их произведшими. Вместе с тем капитализм лишил какой-либо почтительности все роды человеческой деятельности. Врача, учителя, артиста, деятеля культуры и искусства, спортсмена, поэта, священника, ученого он превратил в своих наемных слуг. Семейные отношения свел к чисто денежным отношениям. Его единственный идол – деньги, не только извращают человеческую индивидуальность, но обращают эту индивидуальность в ее противоположность. Посредством денег глупость превращается в ум, а ум в глупость, добродетель в порок, а порок в добродетель, бездарность в талант, а талант в бездарность, любовь в ненависть, а ненависть в любовь. Вот такую свободу коммунисты и отменяют.

     Если посмотреть на вопрос личности в более широком смысле, то классовое общество вообще не может сформировать подлинно человеческую личность. Ибо в нем любая личность обусловливается лишь интересами одного класса против какого-либо другого класса, а значит, представляет усредненное отражение одного класса и скована кругом лишь его интересов, т.е. выступает не как личность индивида, а как личность своего класса. Такая личность всегда противопоставляет себя индивидууму, ограничивает его, не дает ему проявиться полностью. При коммунизме, т.е. обществе бесклассовом, устанавливающем свой контроль над условиями существования каждого своего члена, в котором участвуют все индивиды самостоятельно как индивиды, а значит и личность каждого формируется и раскрывается не узко, лишь в ограниченной части, а полностью. Вместе с тем в своей ассоциации и посредством ее индивиды обретают полную свободу.

     Тем не менее, ссылаясь на историю человечества, именно существующие отношения буржуазия объявляет единственно правильными, незыблемыми и вечными. Здесь марксизм поясняет, что подобные буржуазные представления унаследованы из прошлого, когда эксплуатация одной части общества другою являлась фактом, общим всем минувшим столетиям, а история двигалась в классовых противоположностях. Потому и общественное сознание всех веков, несмотря на все разнообразие и все различия, двигалось в определенных общих формах. При этом господствующими идеями всегда были лишь идеи господствующего класса. Коммунисты не скрывают, что коммунистическая революция является самым решительным разрывом с унаследованными от прошлого отношениями собственности, а значит, решительно порывает и с идеями, унаследованными от прошлого. Но она не просто отбрасывает их, а придает им новый смысл и новое выражение.

     Что же такое свобода, равенство, справедливость в представлении коммунистов? Прежде всего, они определяют, что о свободе, равенстве, справедливости можно будет говорить только тогда, когда не будет капиталистов и классов. Вот буржуазия утверждает, что свобода это демократия, что понятия "свобода" и "демократия" тождественны и обычно употребляет их одно вместо другого. Но коммунисты разъясняют, что нет, демократия не тождественна со свободой и, напротив, на деле она исключает свободу. Ибо всякая демократия "…есть признающее подчинение меньшинства большинству государство, т.е. организация для систематического насилия одного класса над другим, одной части населения над другою" (Ленин, "Государство и революция"). Потому только тогда возможна и будет осуществлена свобода действительно полная, когда не будет ни государства, ни демократии. Коммунисты ставят своей конечной целью уничтожение государства, т.е. всякого организованного и систематического насилия, всякого насилия над людьми вообще. Они убеждены, что, избавившись от всех гнусностей капитализма, государство и демократия неизбежно отомрут. Ибо исчезнет всякая надобность в насилии над людьми вообще, в подчинении одного человека другому, одной части населения другой его части, ибо люди привыкнут к соблюдению элементарных, веками устоявшихся правил общежития, к соблюдению их без насилия, без принуждения, без подчинения, без государства и без демократии. Они будут не нужны, т.к. некого будет подавлять – и в смысле класса, и в смысле борьбы с определенной частью населения. Хотя коммунисты не утописты и допускают возможность эксцессов отдельных лиц, а равно необходимость подавлять эти эксцессы. Однако для этого не нужна особая машина, особый аппарат подавления. В отличие от эксплуататоров, которые не в состоянии подавить народ без сложнейшей машины для выполнения такой задачи, народ подавить эксплуататоров может и при очень простой машине, почти что без машины. Он будет это делать сам с такой же простотой и легкостью, с которой любая группа цивилизованных людей разнимает дерущихся или не допускает насилия над женщиной. Здесь только привычка может оказать и окажет такое действие. Подчеркивая именно этот элемент привычки, Энгельс говорил о новом поколении людей созидателей коммунизма, выросшем в новых, свободных общественных условиях. Только оно окажется в состоянии совершенно выкинуть весь хлам государственности, всякой государственности, в том числе и демократически-республиканской государственности. Что и есть подлинная свобода.

     В то же время освобождение человека заключается не только в устранении из его жизни государственного, демократического насилия. Люди все еще продолжают оставаться во власти стихийных сил, навязываемых им природой и историей. И пока они находятся в стихийно сложившемся обществе, пока существует разрыв между частным и общим интересом, пока, следовательно, их деятельность совершается не добровольно, а стихийно и вынужденно, собственная деятельность человека является для него чуждой, противостоящей ему силой, которая угнетает его, вместо того, чтобы он господствовал над ней. Коммунизм освобождает человечество от стихийности и подчиняет его дальнейшее развитие воле человека. Познав законы развития общества и научившись умело их использовать, люди становятся полноценными хозяевами собственной жизни. В их руках эти законы, по образному выражению Энгельса, превращаются из "демонических повелителей в покорных слуг". В коммунистическом обществе все обустройство жизни уже не идет на поводу хаотических и случайных событий, но приобретает разумный, научно управляемый, планомерный, целенаправленный, созидательный характер. Таким образом, люди вводятся в условия жизни действительно человеческие. Если прежние общества и порядки жизни были навязаны человеку природой и историей, то с момента, когда люди начинают сознательно творить свою историю и все прежние силы, доселе господствующие над историей, поступают под их контроль, т.е. имеют те последствия, которых люди желают, начинается собственно человеческая история человечества. "Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы" (Ф.Энгельс, "Анти-Дюринг"). В отличие от капитализма, который только переносит - с удесятеренной яростью - из природы в общество дарвиновскую борьбу за отдельное существование и выставляет это естественное состояние животных как венец человеческого развития. Как бы не злобствовала буржуазная пропаганда, как бы не извращала и не глумилась над социалистическим периодом нашей жизни, но Великая Октябрьская Социалистическая революция – самое величественное событие во всей истории человечества до настоящего времени, поскольку оно открыло подлинно человеческую эру в истории человечества.

     Ставя целью полное освобождение человека, нельзя забывать и о закабалении его существующим разделением труда, когда каждый имеет свой собственный круг деятельности, который ему навязывается и из которого он не может выйти – каждый должен оставаться в нем, если не хочет лишиться средств к жизни. Слесарь должен быть всю жизнь слесарем, водитель водителем, рыбак рыбаком, повар поваром, зубной врач зубным врачом. Даже самые, так называемые успешные представители нынешнего общества из, к примеру, элитной артистической среды, такие, как Ротару, Данилко или Кролики, которые на протяжении десятилетий вращаются в одной и той же заданной обстоятельствами орбите, фактически закабалены своей профессией. Ведь Данилко обречен до конца своих дней ходить в колготках и с дурацкой звездой на голове, а Ротару – повторять на сцене один и тот же набор примитивных движений, восклицаний, ужимок. О какой свободе творчества можно говорить при таком творческом убожестве. Думается, что и этим, безусловно, талантливым, выдающимся людям хочется вырваться из однообразия своей профессии и проявить себя в чем-то ином и по-иному, т.е. всесторонне и в полной мере раскрыть свою талантливость. Такую возможность людям предоставляет коммунизм. Поскольку в коммунистическом обществе жизнь созидается сообща всем обществом, то и люди ему требуются, объективно, в силу необходимости развития, с всесторонне развитыми способностями, люди способные ориентироваться и применять себя во всей общественной системе. Что освободит человека от той односторонности, которую современное разделение труда навязывает каждому отдельному человеку. Таким образом, коммунистическое общество дает своим членам, всем и каждому, возможность свободно и всесторонне развивать и применять все свои способности.

     Вопрос о равенстве. В коммунистическом обществе, основанном на общем владении средствами производства, производители не обменивают своих продуктов и затраченный труд здесь на производство продуктов не проявляется как стоимость этих продуктов, как некое присущее им вещественное свойство, а непосредственно существует как составная часть совокупного труда. Никто не может дать ничего, кроме своего труда, а с другой стороны, в собственность отдельных лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. При этом коммунизм реализует принцип: "каждому по потребностям". Однако пока человечество не достигло такого уровня, то в обществе, включая социалистическое, действует порядок, когда известное количество труда в одной форме обменивается на равное количество труда в другой. Этот порядок, по сути, является порядком буржуазным и необходимо определяется буржуазным правом, т.е. правом производителей пропорционально доставляемому ими труду. Равенство здесь состоит в том, что измерение производится равной мерой – трудом. Такой порядок неизбежен и в социалистическом обществе, поскольку "…один еще переход средств производства в общую собственность всего общества ("социализм" в обычном словоупотреблении) не устраняет недостатков распределения и неравенства "буржуазного права", которое продолжает господствовать, поскольку продукты делятся "по работе"" (Ленин, "Государство и революция"). Следовательно, справедливости и равенства социализм дать еще не может – различия в богатстве останутся и различия несправедливые, но невозможна будет эксплуатация человека человеком, ибо не будет частной собственности на орудия производства. Коммунисты сначала уничтожают лишь эту несправедливость, но не в состоянии сразу уничтожить дальнейшую несправедливость, состоящую в распределении предметов потребления "по труду". Таким образом, при социализме "буржуазное право" отменяется не вполне, а лишь отчасти, лишь по отношению к средствам производства. Но оно остается в другой своей части - в качестве регулятора (определителя) распределения продуктов и распределения труда между членами общества, и будет господствовать до тех пор, пока распределение осуществляется не по потребностям, а по труду. Это неизбежно для общества, которое только выходит из капитализма, т.к. нет еще экономических, да и культурных предпосылок такой перемены. Люди, свергнув капитализм, не начнут сразу работать на общество без всяких норм права. А других норм, кроме "буржуазного права" нет. (Примечание. Тем самым "…остается еще необходимость в государстве, которое бы, охраняя общую собственность на средства производства, охраняло равенство труда и равенство дележа продуктов" (Ленин, "Государство и революция"). Для полного отмирания государства нужен полный коммунизм). Цель социалистического развития как раз в том и состоит, чтобы уничтожить оставшуюся несправедливость достижением осуществления принципа распределения по потребностям. Поэтому от капитализма человечество может перейти непосредственно только к социализму, к общему владению средствами производства и распределению продуктов по мере работы каждого. Дальше социализм перерастает в коммунизм, где достигается уровень распределения каждому по потребностям. У некоторых бытует ложное представление, что уже в социалистическом обществе воцаряются "равенство" и "справедливость". Ведь средства производства вышли из частной собственности отдельных лиц, а каждый член общества, выполняя известную долю общественно-необходимой работы, получает из общественных фондов предметов потребления соответственное количество продуктов. Следовательно, получает от общества столько же, сколько ему дал. То есть в обществе якобы установилось равное право на равный продукт труда, т.е. "справедливое распределение". Маркс разъясняет эту ошибку. Суть ее в том, что отдельные люди не одинаковы, не равны друг другу и потому указанное "равное право" есть нарушение равенства и несправедливость. Один человек сильнее, другой слабее, один женат, другой нет, у одного больше детей, у другого меньше, и т.д. Таким образом, при равном труде и равном получении продуктов один получит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого и т.д. И Маркс заключает - чтобы избежать этого, право, вместо того, чтобы быть равным, должно быть неравным. Отсюда ясно, что подлинных справедливости и равенства социализм дать не может, что в социалистическом обществе различия в богатстве остаются и различия несправедливые. Разбивая мелкобуржуазную фразу о "равенстве" и "справедливости" вообще, "…Маркс показывает ход развития коммунистического общества, которое вынуждено сначала уничтожить только ту "несправедливость", что средства производства захвачены отдельными лицами, и которое не в состоянии сразу уничтожить и дальнейшую несправедливость, состоящую в распределении предметов потребления "по работе" (а не по потребностям)" (Ленин, "Государство и революция"). Тем самым марксизмом не только точнейшим образом учитывается неизбежное неравенство людей, но и указывается конкретный, четко обозначенный путь к осуществлению подлинной справедливости и равенства людей – осуществлять распределение по потребностям каждого. На этом пути, прежде всего, надо уничтожить классы, надо сделать всех работниками, поставить всех граждан в одинаковое отношение к средствам производства всего общества. Поэтому, говоря о равенстве, коммунисты понимают под ним всегда общественное равенство, равенство общественного положения, а никоим образом не равенство физических и душевных способностей отдельных личностей. С этой точки зрения уже в социалистическом обществе справедливость, равенство, свобода не являются обманом, поскольку в нем господство трудящихся уничтожит всякое угнетение и накопленное общим трудом богатство будет служить народу, а не угнетать его. В свою очередь в эксплуататорских обществах само понятие "равенство" не просто бессмысленно, но чуждо и враждебно. Ведь о каком равенстве можно говорить между помещиком и крепостными, между капиталистом и его наемными рабами. Однако, не смея прямо признать это реальное положение и тем открыто противопоставлять себя многовековым мечтам масс простых людей о равенстве, эксплуататорские классы всегда выдумывали и выставляли ему свои эрзац альтернативы. Так ранее равенство ими определялось, как равенство всех перед богом, сегодня они пытаются его сводить к некоему равенству всех перед законом. Даже несмотря на всю очевидность его лживости и лицемерия. Посмотрите, например, как продвигалось по этому якобы равному для всех закону недавнее дело избиения девушки мажором. На всю страну было продемонстрировано, как ее таскали за волосы по залу, но по закону вдруг оказалось, что нападала именно она. Или изнасилование во Врадиевке местными хозяевами власти. Ведь еще немного и дело придет к тому, что девушка насиловала себя сама. Такое вот равенство всех перед законом по-буржуазному на деле. Не надо уж говорить о "равенстве" в судебных тяжбах. Поэтому коммунисты всем этим эксплуататорским насквозь лживым эрзацам равенства противоставляют свое - равенство Человека перед Человеком: "Мы хотим добиться нового, лучшего устройства общества: в этом новом, лучшем обществе не должно быть ни богатых, ни бедных, все должны принимать участие в работе. Не кучка богатеев, а все трудящиеся должны пользоваться плодами общей работы. Машины и другие усовершенствования должны облегчать работу всех, а не обогащать немногих на счет миллионов и десятков миллионов народа. Это новое, лучшее общество называется социалистическим обществом" (Ленин, "К деревенской бедноте"). "На высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: "Каждый по способностям, каждому по потребностям!" (К.Маркс, "Критика Готской программы").